Всем! Всем! Всем!

[Мара333]

Внимание агентам подразделения Грань! Общий сбор!
Летняя ФБ не за горами. Нам нужен каждый!
Поддержи свою вселенную!
Как вам лозунги? Ударим фаном по реалу? Пора создавать сообщество и заново проникаться духом великолепного сериала.
Играем?

запись создана: 01.03.2016 в 19:53

@темы: вопросы, организационное

---

ВНИМАНИЕ!

[Мара333]

Народ, поступило предложение собрать команду на следующую ФБ. Давайте все подумаем, прикинем планы - и освободим следующее лето для лучшего в мире фандома!
Кто за?

запись создана: 01.11.2015 в 11:53

@темы: вопросы, организационное

---

[Близнечный Миф]

Привет!
Подскажите мне пожалуйста - серию, откуда первые кадры клипа, где Оливия сидит на кровати и на переднем плане пистолет.

@темы: вопрос

---

?!

[Мара333]

Народ, давайте все-таки соберем команду на зимнюю ФБ! Подтягивайтесь к нам!

@темы: вопросы

---

ФБ-2013

[Капитанова Надежда]

для тех, кто не в курсе - в данный момент на дайри проходит третья Фандомная битва, в которой опять участвует команда Фринжа
на данный момент выложены визитка, безрейтинговые драбблы и арт.

приходите к нам, читайте, смотрите, комментируйте!

@темы: реклама

---

Новости (чуток с опозданием)

[lazurnaea]

"

FOX объявил дату финала сай-фай драмы Fringe.

Для кого-то грустное, а для кого-то долгожданное событие произойдет 18 января. Двухчасовой финал пятого и последнего сезона «добьет» сериал до 100 эпизодов." (с) telestrekoza.com

@темы: медиа: статьи

---

Fandom Fighting 2012

[fringe_division]

Еще есть время поддержать любимый фандом! Закрытие читательского голосования и голосования за бонусы ― 8.07. (с) Не проходите мимо.

поддержи своих!

запись создана: 19.06.2012 в 12:33

@темы: фандомные конкурсы, реклама

---

Happy Birthday, Anna Torv!

[RevelloDrive1630]

@темы: творчество: графика, актеры: Anna Torv

---

[lazurnaea]

Название: аватары по 4.20
Автор:  lazurnaea
Размер: 100*100
Комментарии: скромный автор будет рад комментам, берем-отписываемся

остальные тут

lazurnaea.diary.ru/p175867876.htm

@темы: творчество: аватары, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop, персонажи: Walter Bishop, сезон: 4

---

ВНИМАНИЕ!!!

[Росси_555]

В связи с тем, что администрация не имеет возможности уделять данному ресурсу достаточного внимания, сообществу ТРЕБУЕТСЯ НОВЫЙ ХОЗЯИН, заботливый и понимающий.
С предложениями обращаться в ЛС.
С уважением, администрация.

@темы: организационное

---

"Сказки дядюшки Уолтера"

[Thomas Reith]

Название: Сказки дядюшки Уолтера
Автор: Томас Рейт
Персонажи: Уолтер Бишоп, Элла Данэм, Астрид, Оливия Данэм, Питер Бишоп
Жанр: крэк, пародия
Рейтинг: нету рейтинга, или как там это говорится? G
Краткое содержание: Уолтер рассказывает сказки. Не заводит? Может быть, вы не так прочли? Послушайте! Уолтер рассказывает сказки. Опять не заводит? Что же не так? Ах, да! Уолтер рассказывает сказки, приняв изрядную дозу любимой ЛСД.
От автора: безумие чистой воды и автору не стыдно, у него настроение соответствующее, а фанфик - лекарство от этого настроения. Даже неудачный поможет

Доктор Питер Бишоп почти бежал по коридору замка, он очень торопился...

- Доктор Питер Бишоп почти бежал по коридору замка, он очень торопился…
- Наш Питер? – перебила Уолтера Элла.
- Что? – доктор Бишоп быстро заморгал, он с первой же фразы настолько погрузился в мир рассказываемой сказки, что с трудом вырвался из него. – Ах, да. Нет, это не наш Питер. Разве ты видела сказки о нашем Питере?
- Однофамилец, - кивнул девочка.
- Да, да… - машинально ответил Уолтер. – Хотя, если тебе неудобно, но я, пожалуй, назову его доктором Бишопштейном. Так вот… Доктор Бишопштейн почти бежал по коридору замка, он очень торопился…

***

Доктор Бишопштейн бежал по коридору замка, он очень торопился. Еще бы! Ведь сегодня должна быть удивительная ночь. Ученый еще раз сверился со сводками погоды и астрологическими прогнозами – это был ворох бумаг, в котором сложно было не запутаться, тем более на бегу, но Питер был гением, так что с бумагами мог справиться.
- Луна в третьем доме, Марс – в пятом… - бормотал он себе под нос. – Гроза. Судя по карте ветров, торнадо не будет. Идеально. И-де-аль-но.
Он пнул ногой двери в лабораторию, но увесистое дерево, как обычно, не отреагировало, пришлось навалиться плечом. Тяжелые, окованные железом, створки, наконец, поддались. Доктор Бишопштейн протиснулся сквозь узкую щель в собственный кабинет под крышей самой высокой башни замка и заорал:
- Фиииилиииип!
Его голос эхом отражался от серых каменных стен. Бесконечные «филип-филип-филип» накладывались друг на друга и, в конечном счете, стали походить не то на карканье ворон, кружащих над трупом, не то на хор умалишенных. Откуда-то из-за стены вышел сгорбленный лысый человек. Его кожа была черна, как могильная земля. Его коричневый череп блестел в неровном свете факелов, которыми освещалась лаборатория.
- Да, хозяин, - прохрипел горбун и, тут же запрокинув голову, провыл в крышу: - Броооооойлз!
- Филип, сегодня – та самая ночь! – возбужденно заговорил доктор Бишопштейн. – Я проверил трижды. Будет гроза. Дождь до утра, но, главное, будут молнии, представляешь, молнии! Напряжение в одну целую и две сотых гигаватта. А еще планеты… - Питер вытащил из стопки бумаг, которые держал в руках, одну, остальные рассыпались по полу, но это его, похоже, не обеспокоило: он был слишком взволнован.
- Планеты расположены идеально, - продолжил он. – Именно так, как я хотел. У нее будет тот самый характер. Сегодня – лучшая ночь для ее рождения.
Пока Филип медленно собирал бумаги, рассыпанные его хозяином по каменному полу лаборатории, тот подбежал к столу, стоящему в центре кабинета, и откинул простынь, которая скрывала лежащее тело. Это была девушка в белом кружевном платье. Ее рыжие волосы огненными локонами рассыпались по плечам. Идеальные черты ее лица будто были выточены из мрамора.
- Оливия, - произнес доктор Бишопштейн, порывисто схватил девушку за руку и прижал ее пальцы к своим губам.

***

- Оливия? – вмешалась Элла. – Как моя тетя?
- Что? – в мутных глазах Уолтера понимание возникало постепенно: будто его разум был далеко-далеко и теперь возвращался назад, надо сказать, с трудом. – Ах, да. Ее зовут, как агента Данэм. По-моему, это очень красивое имя.
- Элла – тоже красивое, - чуть обиделась девочка.
- Конечно, маленькая, - улыбнулся Уолтер. – Но мне будет тяжело представлять кого-то, кроме тебя, с таким именем.

***

Гроза началась. Грохотало так, что казалось, еще немного и замок Бишопштейн развалится на части и рухнет вниз со скалы. Питер приоткрыл узкое стрельчатое окно, тут же холодный ветер бросил ему в лицо брызги дождя. Старые каменные стены выли, как расстроенный орган. Опять пророкотал гром, и через несколько секунд сверкнула молния, на мгновение вспышкой выкрашивая все в белые блестящие тона.
- Пора, Филип, пора! – закричал доктор Бишопштейн.
- Брооооойлз, - тут же взвыл горбун и поковылял к столу, на котором неподвижно лежала девушка. Он проверил прикрепленные к ее шее провода.
В это время Питер нажал несколько кнопок на пульте, спрятанном за секретной панелью в стене, и крыша башни начала раздвигаться в стороны, обнажая стеклянный потолок. Сквозь него стало видно устройство, сплошь утыканное проводами и лампочками, увенчивалось оно длинной металлической мачтой, уходящей в черное грозовое небо. Доктор Бишопштейн взялся за большой рубильник, расположенный на том же пульте.
- Ну же… Ну! – забормотал он нетерпеливо.
Он неотрывно глядел на черный штырь, который стоял на крыше и походил на указательный палец, грозящий небесам.
Загудел ветер, пробравшийся внутрь стен по одному ему известным щелям, и, вторя ему, безумно завыл Филип:
- Брооооойлз!
Сверкнуло где-то вдалеке, от удара грома зазвенело в ушах. Доктор Бишопштейн напрягся: вот он – момент истины.
И тут же небо расколола новая молния. Она коснулась металлической мачты, и по ней, а потом по проводам вниз пошла искрящаяся электрическая лента. Питер дернул рычаг: загнанная в провода молния разделилась на две части и ударила в лежащую на столе девушку. Тело судорожно затряслось и вдруг замерло.
- Оливия? – тихо позвал ее Питер. – Оливия?
Девушка открыла глаза и медленно села. Ее волосы теперь были светлыми, почти белыми. «Возможно, последствия электрического удара», - подумал доктор Бишопштейн. Он не заметил, когда это произошло. Девушка на столе будто была той же и не той одновременно.
Она повернула голову на голос и взглянула на ученого. Неуверенность и смятение на его лице сменились безумной радостью.
- Она жива, Филип! – закричал Питер в стеклянный потолок и в черное небо за ним. – Она жива!
- Брооооойлз! – завыл его помощник, и тучи опять расколола молния.

***

- Это что? – поинтересовалась Астрид. – Вольный пересказ «Франкенштейна»?
Уолтер удивленно воззрился на нее, он не заметил, как она пришла.
- «Франкенштейн»? – он в задумчивости потер лоб. – Ах да… Я чувствовал, что эта история мне откуда-то знакома. Но ведь это не страшно, да, Элла?
Девочка с готовностью кивнула.
- К тому же, она еще не рассказана до конца, - улыбнулся Уолтер, - а значит, всегда есть возможность все исправить.

***

Оливия присутствовала в этом мире – доктор Бишопштейн не мог подобрать иного сочетания – уже третьи сутки. Он не знал, чем это объяснялось, но сон ей был не нужен, а вот его усталость и волнение наконец свалили с ног. Когда он открыл глаза, было утро нового дня. Питер потянулся в постели и улыбнулся, вспомнив, что его ждет Оливия – девушка его мечты, которую он создал сам несколько дней назад. Одевшись, он вышел из комнаты и громко позвал:
- Оливия!
Ему ответила только привычная тишина каменных стен.
Доктор Бишопштейн решил спуститься в гостиный зал, но и там никого не оказалось. Тревога острыми коготками впилась в его сердце. Он заметался по замку, беспрестанно зовя Оливию, но старинное здание было глухо к его мольбам. Наконец, он вбежал в лабораторию. Может быть, его милую возлюбленную привлекло место рождения?
- Оливия! – крикнул он, вкладывая всю душу в этот крик.
- Вы звали? – спросил появившийся из-за стены горбун.
- Филип! – Питер схватил его за руки. – Где Оливия? Ты видел ее? Отвечай же!
- Она ушла, - ответил горбун и тут же, будто не в силах противиться этому воплю, завыл: - Броооооойлз!
- Куда? Куда она могла уйти? – запричитал Питер, дождавшись, когда Филип затихнет.
- В город, сэр.
- О нет! – закричал доктор Бишопштейн, воздев руки к стеклянному потолку, где громоотвод все еще грозящее утыкался в небо.

***

- Истеричка – ваш Питер, - хмыкнула Астрид, выставляя перед Уолтером и Эллой высокий стакан с клубничным коктейлем.
- Это же сказка, дорогая Астро, - улыбнулся доктор Бишоп. – А в сказках все герои немного склонны к истерикам.

***

Девушку с белыми волосами сложно было не заметить. К тому же, Оливия была прекрасна. Она шла по городку, стоящему у подножия замка Бишопштейн, и люди смотрели ей вслед. С ней хотели познакомиться, ей дарили цветы. Даже сам мэр, прослышав о прекрасной девушке, которая идет по его городу, покинул ратушу. Старый ловелас просто не мог…

***

- А кто такой ловелас? – спросила Элла.
- Уолтер! – возмутилась Астрид.
- Хорошо, хорошо, - тут же согласился доктор Бишоп. – Элла, забудь последнее предложение, его не было.

***

- Кто вы, о прекрасное дитя? – спросил мэр, взяв Оливию за руку. – Как вас зовут?
Вокруг них собиралась толпа, но начальника города это ничуть не смущало, ему это даже льстило.
- Оливия, - ответила девушка, и ее голос был похож на звон серебряных колокольчиков.
- Оливия, - повторил мэр таким тоном, будто во рту у него была самая сладкая конфета. – Откуда же вы, Оливия? Кто ваши родители или… муж?
- Я… - девушка улыбнулась, когда мэр, чуть склонившись, поцеловал ее пальцы. – Я пришла из замка.
- Из замка? – мэр нахмурился и бросил короткий взгляд на скалу, которая нависала над городом. – Из Бишопштейна?
- Да, - Оливия грациозно махнула рукой в ту сторону, откуда пришла. – Я там родилась. Четыре дня назад, во время грозы.
Толпа ахнула и как-то попятилась. Мэр выпустил руку девушки.
- Может быть, вы не знаете, Оливия, - теперь голос мэра был сух и холоден, - но людям, чтобы родиться, нужны отец и мать, а на то, что бы вырасти, много лет.
Девушка рассмеялась.
- Но я же родилась. То есть когда-то у меня были родители и когда-то я была маленькой, но это было в другой жизни, до того, как молния вдохнула в меня новую.

***

- Звонила Оливия, сказала, что через пять минут заедет забрать Эллу, - сообщила Астрид, отключая телефон.
- Нуууууу, - скривилась девочка. – Я же не узнаю, чем все закончилось!
- Придется сделать монтаж, дорогая, - вздохнул Уолтер. - Художника обидеть может каждый...

***

- Мертвец! – вдруг выкрикнул кто-то из толпы.
- Она мертвая! – раздалось с другой стороны.
- Мертвая жена Бишопштейна!
Жители города, собравшиеся вокруг, еще раз ахнули. Кто-то вытащил из-за пояса нож, кто-то кинулся домой за лопатой или вилами.
- Я не мертвая, - кричала Оливия, мечась между горожанами. – Я живая, вы же видите, я живая!
Но ей никто не верил.
- Питер!
Крик Оливии потонул в стоне воинствующей толпы.

***

Когда Питер на своей верной лошади Джин примчался в город, толпа уже разошлась. Мэр сунул ему в руки темный мешок, из которого торчало что-то белое. Доктор Бишопштейн сначала подумал, что это платок или конский хвост, только потом понял, что же это на самом деле.
- Как вы могли? – хрипло спросил он у мэра.
- То, что мертво, должно оставаться мертвым, - ответил тот. – Таковы правила.

***

- У тебя что-то болит? – Оливия кинулась к Элле, заметив, что та плачет. – Тебя кто-то обидел?
- Тебя… - всхлипнула девочка. – Тебя убили!
Оливия обвела присутствующих удивленным взглядом.
- Тебя Питер оживил, а они убили, - продолжала причитать Элла.
- Это сказка, - пояснила Астрид. – Уолтер рассказывал.
- И?
- И у нее был плохой конец.
- А все потому, что ваш звонок, агент Данэм, сбил мое вдохновение, - отозвался с другого конца лаборатории Уолтер. – Нельзя так со сказками. Это тонкая материя. Когда их придумываешь, нельзя подгонять музу.
- Уолтер, - поморщился приехавший с Оливией Питер, - ведь можно было сказать, что продолжение следует. О том, чем закончилась история, узнаешь в следующей серии сказок под ЛСД и все такое.
- Эм… - доктор Бишоп высунулся из-за стола. – Это хорошая идея. Но она, к сожалению, не пришла мне в голову. Может быть, еще можно все исправить?
- Как исправить? – вновь заплакала Элла. – Оливию убили.
- Это же сказка, Элла, - вмешалась Оливия. – Она не умерла. Питер приедет, поцелует ее, и она проснется.
Девочка заревела еще сильнее.
- Что не так? – спросила агент Данэм.
- Они… - всхлипывая и запинаясь, заговорила Элла. – Они отрубили ей голову…
Питер и Оливия выразительно взглянули на Уолтера.
- А Питер польет голову живой водой, и она прирастет на место, - теперь пытался Бишоп-младший пытался исправить сказку отца.
- Нельзя ее живой водой, - проговорила племянница Оливии. – Она же мертвая была до того, как ей голову отрубили, и до того, как Питер ее оживил.
- Интересные у вас сказочки… - пробормотал Питер. – Прям хоть сейчас ужасы снимай. Хорошо, Элла. Он сначала пришьет голову Оливии, потом польет живой водой, чтобы приросла, а потом… - он попытался представить, какой же способ оживления могла породить фантазия его отца. – А потом ее ударит молнией, и она опять оживет.
- Ударит молнией? – Элла вдруг перестала плакать.
- Ну да.
- Ой, Питер же ее и первый раз так оживил! – обрадовалась девочка. – У нее еще волосы из рыжих стали белыми, но он доктор Бишопштейн не расстроился.
- Я смотрю, это у вас семейное – переделывать «Франкенштейна», - сказала Астрид.

The end

@темы: размер: мини, творчество: фанфикшн, тип: джен, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop, персонажи: Walter Bishop, персонажи: Astrid Farnsworth, персонажи: Ella, рейтинг: G

---

Вопрос.

[Scarlet Speedster]

Всем привет =)
Очень хочется заказать вот такую вот футболку:

Тык

Да, Линк тут просто красавец XD
Но, к сожалению, никак не могу найти название шрифта, которым сделана надпись. Может, знает кто, или поделится изображением с надписью?
Заранее спасибо )))

@темы: вопросы, персонажи: Lincoln Lee

---

[Мара333]

Господа, я не знаю, где ещё просить. А чем таким страшным болел Питер, что лекарство пришлось сочинять на ходу? Об этом что-нибудь сказано? Я вот полистала сериал, но не нашла, может, кто -то знает, помогите, пожалуйста.

@темы: вопросы, персонажи: Peter Bishop

---

Fringe avatars

[RevelloDrive1630]

Фандом: Fringe
Автор:  RevelloDrive1630
Персонаж/Пейринг: Оливия/Питер
Рейтинг: G
От автора: по серии 4x15. Наверное, спойлерные. Можно брать и носить.

1,2,3
4,5,6
7,8,9
10,11,12
13,14,15
16,17,18
19,20,21
22,23,24
25,26

@темы: творчество: клипы, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop

---

[Близнечный Миф]

Название: Кубик Рубика
Автор:  Близнечный Миф
Форма: миди (около 4000 слов)
Категория: фемслэш, гет
Пейринг: Оливия/alt!Оливия, остальное намеками
Рейтинг: R-NC-17
Жанр: сюр, драма
Краткое содержание: А что, если альт! Уильям все-таки был жив? А что, если вселенных больше, чем две? А что, если... А впрочем, неважно
Примечание1: гендерсвитч, наркотики, эксперименты над людьми, пытки, полный майндфак
Примечание 2: АУ и ООС (которые у нас в каноне)
Примечание 3: Обоснуй умер в муках уже в первом абзаце.

Кубик Рубика

Синяя Вселенная. Нью-Йорк. Мэссив Дайнэмик

Закат раскрашивал небо оранжево-розовым цветом. Блики уходящего солнца играли на синеватых стеклах небоскребов. Вечер казался тихим и спокойным. Оливия стояла возле окна, расслабленно опираясь локтями на широкий подоконник. Внимательно оглядывала комнату, как будто пыталась найти Уолли с картинки. Но находила только Уолтера, водившего кончиками пальцев по граням стеклянного куба, в центре которого находился небольшой декоративный колокол. Нина Шарп, сидевшая напротив, разглядывала старые черно-белые фотографии. Питер развалился в офисном кресле, как обычно, прокатывая серебряную монетку по фалангам пальцев.

Монетка соскользнула и закатилась под стол. Питер вздохнул, подбирая ее с пола.

- Я все же не понимаю, для чего Уильям Белл оставил вам этот колокол,– прервал он затянувшееся молчание. - Ведь это же непременно должно было что-то значить.

- Должно, – тихо проговорила Нина Шарп, поднимая глаза на Питера. – Этот колокол напоминает мне о чудесном времени, что мы провели с Уильямом в Тоскане.

- Но я не это имею в виду, - Питер улыбнулся.

- Белли обожал загадки, – вступился Уолтер, пристально глядя перед собой. Его голос дрожал от волнения. – Наверняка, и сейчас он оставил нам какой-нибудь ключ, и наша задача найти его. Понять, что он хотел передать нам.

Он импульсивно дернул рукой и столкнул куб на пол. По всему кабинету разнесся гул колокола, осколки стекла разлетелись брызгами.

Красная Вселенная. Психиатрическая больница Сент-Клер

Худощавый пожилой мужчина сидел в инвалидном кресле, пытаясь собрать кубик Рубика, но артритные пальцы не слушались. И грани головоломки никак не хотели собираться. «Уильям Миллиган» значилось на лацкане его больничного халата, но сам он не был уверен, что это его настоящее имя. Он уже давно не был ни в чем не уверен. После аварии он как-то остался жив, но получил тяжелое сотрясение мозга и, как в дешевом сериале, потерял память. Вдруг он почувствовал странную боль в груди, как будто в легких резко закончился воздух, как будто кто-то вытягивает из тела его душу. Уильям захрипел, на всякий случай хватаясь за сердце.

- Мистер Миллиган, что с вами? – выкрикнула молоденькая медсестра, подбегая к нему.

Уильям прохрипел что-то неразборчивое и упал ей на руки, выронив разноцветный кубик на пол.

Красная Вселенная. Нью-Йорк. Министерство Обороны

Здание Министерства Обороны было похоже на огромный лабиринт с множеством ответвлений. Оливия бежала по длинным темным коридорам, цепляясь руками за стены при резких поворотах. Она ориентировалась на фотографическую память больше, чем на зрение, пытаясь вспомнить маршрут, который она несколько раз проходила, когда люди Уолтернейта вели ее на очередное обследование.

Наконец Оливия добежала до двери. Торопливо набрала код и выбежала наружу, резко вдохнув холодный ночной воздух. За спиной слышались крики и топот людей Уолтернейта. Оливия бросилась вперед через редкий лес, пока не выбежала к обрыву. Внизу шумно перекатывались волны залива, окружавшего остров Свободы. Оливия нервно усмехнулась. Свободы у нее теперь не оставалось, так что она, отчаянно сжав кулаки, прыгнула в воду.

***

Инстинкт самосохранения сработал быстрее, чем Уильям успел осознать, что с ним случилось. Распахнув глаза, он обнаружил себя в мутной ледяной воде, резко выбросил тело вверх, пробиваясь на поверхность.

Проходящие мимо военные катера сканировали прожекторами воду. Чтобы скрыться от них, Уильяму приходилось снова нырять и долго плыть под водой. Но это было неважно. Уильям впервые за двадцать лет так хорошо чувствовал свое тело, мог свободно двигаться, ощущая приятное натяжение в каждой мышце. Оглядевшись, он понял, что он оказался в заливе, окружавшем Министерство Обороны. Уильям опять убегал от Уолтера, опять рисковал и боялся только одного – что все это окажется сном. Он зажмурился от яркой вспышки перед глазами.

Синяя вселенная. Остров Свободы (берег)

Все снова изменилось. Катера превратились в экскурсионные паромы. Запоздавшие, слегка подвыпившие туристы свешивались с бортов и кричали что-то про любовь к Америке. К другой Америке, не к той, которую знал Уильям. Он давно догадывался, что существует параллельная вселенная, а возможно, их было несколько. И теперь, кажется, он попал в одну из них. Но это было не единственным его открытием.

- Мисс, с вами все в порядке?

Уильям не сразу сообразил, что обратились к нему.

- Мисс?

Кто-то тронул Уильяма за плечо.

- Да, что? – резко обернулся Уильям. Собственный голос показался ему непривычно высоким.

- Вам помочь?

- Нет. Спасибо. Я сам справлюсь.

-Сама, – добавил он, оглядывая себя.

Каким-то образом его сознание переместилось в тело молодой женщины. Уильям посмотрел на свои руки. На внутренней стороне левого запястья осталась почти стершаяся синяя печать с именем. Оливия Данэм.

Уильям улыбнулся. Ему было не привыкать жить под чужими именами.

***

Настоящее его имя – Уильям Белл, но он был вынужден забыть его. Когда-то он работал на Министерство Обороны США, работал на Уолтера Бишопа. Уильям создавал биологическое оружие - специальный раствор, разъедающий кожу человека до костей. Он создавал психологическое оружие - гипнотический излучатель, который делал людей беспомощными и послушными. Сколько он создал механических ловушек и устройств для пыток - не пересчитать. Но больше всего Уильям гордился своими успехами в генетике. Он создал биомеханических существ, у которых вместо крови текла ртуть, вместо сердца работал аккумулятор. Они могли принимать облик любого живого существа, используя для превращения небольшие приспособления, похожие на электробритву. Однако Уильяму этого было недостаточно. Он мечтал создать совершенного биоробота, универсального солдата, которого невозможно было бы убить никаким оружием. Он сам мог бы стать оружием, используя свой Разум и другие скрытые возможности своего мозга. Но пока Уильям не мог изобрести вечный двигатель, чтобы сделать их бессмертными. Зато он разработал препарат, который бы позволил обычным людям раскрыть свои внутренние резервы и выйти за грань своих возмоностей. Испытывать свое изобретение Уильям собирался на детях, ведь они лучше адаптировались к изменениям, их новые способности лучше проявлялись. Но Уолтер Бишоп помешал ему.

- Никаких экспериментов над детьми! Точка, - резко обрывал он любые попытки Уильяма объяснить свои задумки. Уолтер потерял сына и теперь был просто одержим идеей защиты детей от чего-либо, даже от того, что могло бы пойти на благо всего мира. Уильям злился тогда на Уолтера, считал, что нельзя допускать, чтобы эмоции довлели над разумом. В этом и заключалась, по мнению Уильяма, сама большая уязвимость людей, и он всеми силами пытался бороться с этим, но переубедить Уолтера так и не удалось.

Научная работа Уильяма стала просто невозможной. Тогда он устроился работать в больницу, в которой тайно проводил эксперименты на людях, маскируя их под лечение. Одним из его пациентов стал Билли Миллиган, парень с явными признаками шизофрении. Как цинично это ни звучало, для Белла это была настоящая удача. Уильям был уверен, что душа человека столь же материальна, сколь и тело, просто она существует в другом "агрегатном состоянии", и если раскрыть ее молекулярную формулу, то тогда можно было "переносить" душу из одного тела в другое. Стать независимым от смертности физической оболочки. Уильяму казалось, что он уже близок к успеху. Он забрал в морге несколько свежих трупов, извлек из них "душевные магниты". Так он называл маленькие, почти невидимые клетки, которые находились в крови вместе с эритроцитами и лейкоцитами, только микроскоп не замечал их. Беллу удалось выделить магниты и пересадить их в тело Билли, но ничего не произошло. Он предпринял еще несколько попыток, пока однажды не заметил, что Билл жарко спорит сам с собой. Парень выглядел напуганным. Уильям попытался заговорить с ним, и ему показалось, что он говорит сразу с несколькими совершенно разными людьми.

Видимо, в ходе экспериментов, мозг Била стал сверхчувствительным, и к нему, притягивались сознания других людей, тех, что умерли, но никак не хотели принять свою смерть. Потом в лаборатории случился пожар, подстроенный одной из личностей в голове Билли. Парень погиб, а Уильям забрал его паспорт, сжег труп, чтобы его невозможно было опознать.

Тогда все решили, что погиб Уильям Белл. Он же скрылся из страны под фальшивым именем. Уильяма не волновали моральные принципы. Он считал, что они только мешают прогрессивному человеку, заставляют его быть таким, как все, заставляют его жить только ради каких-то животных потребностей. Уильям готов был жертвовать всем этим ради науки, ради будущего. И для этого он бежал из страны. Человек мира, он считал "патриотизм" условностью, которой люди оправдывают свое нежелание слезать с насиженных мест. Он мотался по разным странам, работая то на одно, то на другое правительство. Тогда разгорался афганский конфликт, и Уильям пытался обмануть смерть, вживляя души убитых солдат в механических роботов, но что-то вечно шло не так, и у него ничего не получалось. А добровольцев, готовых принять в свой мозг чужое сознание что-то не находилось, а если Уильяму и удавалось кому-то насильно влить душевные магниты, реципиент как-то быстро сходил с ума, его душа конфликтовала с душой умершего, который почему-то никак не хотел принимать свою смерть и уходить в фоновый режим сознания. Да и потом, Уильям решил, что в этом не было никакого смысла, потому что численность армии такие манипуляции все равно не изменяли.

Синяя Вселенная. Нью-Йорк

А теперь его собственное сознание переместилось в тело другого человека. Это было по-своему иронично, но Уильяма смущало одно обстоятельство: если душа его переместилась, значит, его тело уже умерло? Как будто подтверждая его мысли, ветер подбросил под ноги пожелтевшую газету. На первой полосе был напечатан некролог. Уильям перечитал его несколько раз.

Скончался выдающийся ученый Уильям Белл. Основатель корпорации Мэссив Дайнэмик.

Там еще было множество формальных слов про неоценимые заслуги и прочее «помним, любим, скорбим». Уильям вздрогнул. Не каждый день приходилось читать сообщения о собственной смерти. Но все же больше его интересовала фотография, с которой на него смотрело его собственное лицо, но более счастливое, чем было у него самого. Уильям Белл из этой вселенной был успешным человеком. У него была слава, были деньги и была собственная научная корпорация. Но самое главное, у этого Уильяма была Нина. Его Нина.

***

Они познакомились после института. Нина пришла к нему лаборанткой. Уильям как-то сразу проникся к ней теплыми чувствами, хотя и тщательно скрывал это, чтобы не навредить своей работе. Когда Уильям разругался с Уолтером, именно Нина стала для него верным другом и соратником. Уильям доверял ей свои секреты, а Нина бережно хранила их. Она постоянно была с ним. Они были как Бонни и Клайд, почти преступники, которые любили друг друга преданно и беззаветно. Он делал все, чтобы увековечить свое имя (хотя бы одно из вымышленных) в науке, но не смог ничего сделать, чтобы спасти Нину от рака. Когда она умерла, Уильям, конечно, предпринял очередную попытку вернуть ее к жизни, но она снова закончилась ничем. Он уже начинал сомневаться в собственных способностях. Он сам тал тем чувствительным слабаком, которых так яростно осуждал. Он вернулся в Нью-Йорк, чтобы похоронить Нину на родине. А потом долго бесцельно наматывал круги на машине, пока не слетел с моста и не попал в психиатрическую клинику Сент-Клер, ничего о себе не помня, кроме странных снов, преследовавших его по ночам.

***

- Оливия. Что вы тут делаете? – раздался за спиной строгий женский голос.

Уильям обернулся.

- Нина? – только и смог выговорить он, глядя на невысокую женщину с ровно уложенными медно-красными волосами.

Он бы узнал ее и через двадцать, и через пятьдесят лет. По глазам. По этому проницательному взгляду, точно сканирующему насквозь. По улыбке. И неважно, что лицо избороздили тонкие морщины, и что руки давно не такие изящные, как были раньше, да и в теле не было прежней легкости. Уильям был счастлив встретить ее снова. Хоть встреча эта получилось такой странной.

- Оливия, вы хорошо себя чувствуете? – Нина Шарп взяла Уильяма под локоть.

Уильям не знал, что ответить. Ему так много хотелось сказать, но что любые слова сейчас звучали бы бредом. Он просто взял Нину за руку и через силу улыбнулся.

- Да. Нина. Все хорошо. Только я не Оливия.

Синяя Вселенная. Нью-Йорк. Мэссив Дайнэмик

Нина усадила Уильяма на диван, сама села рядом. Уильям щурился, разглядывая лицо Нины. Он был счастлив, что она рядом. Что можно было сидеть вот так, не думая ни о чем. Как раньше. Когда казалось, что времени нет. Впервые за последние двадцать лет он снова чувствовал себя влюбленным. Но что-то все равно беспокоило его, что-то сдавливало ему грудь, и это был не только непривычный лифчик. В этой вселенной все казалось враждебным, и даже Нина, хотя и смотрела на него с особенной нежностью, все-таки была другой. Он боялся смотреть ей в глаза, боялся, что она разгадает его. Он не знал, что тогда будет. И не хотел знать. Он просто обнял Нину. Поцеловал ее в висок, мучительно скользя губами по ее лицу. Дыхание его сбивалось, оттого, что Нина была так близко, оттого, что ее кожа пахла ландышем. Его сердце звенело в груди, как колокол, который стоял на стеклянном журнальном столике. Уильям зажмурился, улыбаясь своим мыслям.

- Нина! – взволнованно выдохнул он. – А помнишь я подарил тебе этот колокол. Тогда в Париже…

- Но, Уильям... - Нина странно посмотрела на него, приложила пальцы к его губам. – Мы никогда не были в Париже.

Некоторое время они молчали. Уильям смущенно улыбнулся, осторожно погладив Нину по руке, дотронувшись до тонкого шрама, окольцевавшего ее плечо чуть выше локтя.

- Ты помнишь, откуда у меня этот шрам? – Нина внимательно смотрела на Уильяма, он опустил глаза.

- Я не знаю, - ответил он, наконец.

Нина стянула кожу с руки, как перчатку, демонстрируя механический протез из металла и прозрачного пластика.

-Ты, - осеклась. - То есть, наш Уильям Белл сделал мне этот протез после того, как… - она заметила, как округлились глаза Уильяма и с какими нескрываемым восхищением и даже завистью он смотрел на ее кибер-руку. – А впрочем, какая теперь разница.

Нина встала. Устало протерла глаза. В кабинет ворвался Уолтер Бишоп. Уильям по привычке насторожился. Но быстро понял, что опасаться ему нечего. Этот Уолтер Бишоп был совершенно безобиден. Немного фанатичный безумец с глазами великовозрастного ребенка с восторгом смотрел на Уильяма.

- Поразительно! - Уолтер хитро подмигнул. Засмеялся, порывисто хватая Уильяма за руки. - Я знал! Я всегда знал, что ты не можешь просто так уйти! – Душевные магниты, да, Белли?

Уильям то ли покачал головой, то ли кивнул.

Уолтер уткнулся лбом в его лоб, перебирая пальцами его светлые волосы. Глубоко вздохнул.

- Белли. Как в былые времена. Вместе.


- Уолтер, это не наш Уильям, – холодно сказала Нина Шарп.

- Как? Почему? – Уолтер отпрянул, - Белли же говорил, что его двойник давно погиб.

- Так, несомненно, было бы лучше для всех, - зло усмехнулся Уильям.

Уолтер нахмурился.

- В любом случае мы должны отвезти его в лабораторию.

Синяя вселенная. Лаборатория Уолтера Бишопа

Оливия с любопытством смотрела на Уильяма, то есть на другую Оливию. Она еще не до конца привыкла к мысли, что все это время в другой вселенной существовала другая версия ее самой, а теперь еще и выяснилось, что в ее теле паразитирует чужая душа. От этого кто угодно бы сошел с ума. Оливия подошла к креслу и стала ощупывать кончиками пальцев лицо лжесебя. Как будто слепая, она осторожно проводила по линии лба, спускалась до переносице, разглаживала белесые брови. Уильям не возражал. Возможно, потому что ему нравились ее прикосновения, а скорее всего потому, что Уолтер предусмотрительно вколол ему в шею паралитик, и теперь Уильям, как кукла, мог только вращать глазами.

- Я, кажется, понял, - Уолтер напряженно жевал губы, разглядывая в зеленых глазах другой Оливии душу другого Уильяма. – Сознание Белли и сознание этого Уильяма Белла имеют одинаковый «код». Видно, душа Белли был сильно повреждена из-за энергетического взрыва, поэтому магниты притянули душу того Белли, которого нашли.

- Потрясающая теория, - Питер скептически приподнял бровь. – Только я одного понять не могу. Ведь Белли поместил магниты в тело Оливии, как они могли оказаться в теле другой Оливии.

- Думаю, дело в том, что… - Уолтер обхватил Оливию за плечи и приставил шприц к ее горлу. – Что она тоже не та, за кого себя выдает.

Оливия вздрогнула, но Уолтер быстро ввел ей под кожу препарат, и она ослабла в его руках.

- С каждым днем все безумнее и безумнее! – зло прошипел Питер, помогая Уолтеру усадить Оливию в другое кресло.

- Я думаю, - Уолтер прикрепил к рукам фальшивой Оливии датчики. - Она поможет нам найти нашу Оливию.

- А ну да. Единый код душ, - Питер прикрепил датчики к рукам Уильяма в теле Оливии.

Уильям сопротивлялся. Хоть он еще и не привык к своему новому телу, он не хотел покидать его. Не хотел становится тленом, прахом, ничем. Он больше не верил в жизнь после смерти и точно знал, что за чертой его ждет только пустота. Он не хотел. Особенно теперь, когда Нина. Хотя….

***

Все расплывалось перед глазами, и в вены вливался яд, ремни стягивали голову и грудь. Уильям в теле Оливии, Лив, Питер и Уолтер сидели на стульях, соприкасаясь друг с другом спинами, как в детской игре, где нужно успеть сесть на стул, когда остановится музыка. Музыкой было гудели компьютера и щелканье датчиков, усыпляющий голос Астрид, доносившийся как будто из другой вселенной.

Зеленая вселенная

В этом мире не было ничего живого. И вместо корней от деревьев отходили тонкие зеленые провода, путаясь под ногами. Здесь богом был Искусственный Интеллект, и он действительно был всюду. Здесь люди были на одно лицо. Бледные, худощавые с бессмысленным взглядом мутных глаз. Они шли, не разбирая дороги, вперед, напролом. Куда-то спешили, толкали друг друга, падали, поднимались и снова шли. Как лемминги, несущиеся к краю обрыва. Как зомби из фильма про Апокалипсис. Им было не страшно умирать. Ведь это были живые куклы. Манекены. Роботы. Они просто следовали своей программе.

С огромных экранов, повисших прямо на сером небе, глядел Уильям Белл. Позади него виднелись какие-то металлические остовы, как будто он стоял на подножке космической ракеты и пытался перекричать ее гудение.

- Вы не найдете ее здесь! - голос Уильяма разносился со всех сторон. - Оливия сама решила спрятаться от вас!

- Зачем? – Питер огляделся, ища глазами Уильяма.

- Она боится, - Лив приложила руку к груди. – Я чувствую ее страх.

- И что нам делать? - раздраженно спросил Питер.

Раздался удар колокола.

- Глядите! – Уолтер указал куда-то за горизонт.

Там, на самом краю мира, вспыхнул электрический луч, растянулся в белый квадрат. Мир сжался, перевернулся и, распадаясь на части, со скрипом устремился туда, в белый квадрат. Питер, Оливия и Уолтер упали туда, как в воронку и долго летели так, пока не упали на огромный снежный сугроб.

Белая вселенная

Снег почему-то был сухим, теплым и по вкусу напоминал...

- Кокаин, - Уолтер облизал кончики пальцев.

- Да ладно? – Питер засмеялся, падая на спину. Неровно дергал руками и ногами, пытаясь изобразить снежного ангела, хватая ртом разлетающиеся в разные стороны кокаиновые хлопья.

Оливия сидела рядом, сдувая кокаиновые снежинки с ладоней, находила маленькие грибы. Раздавливала их пальцами, разминая в маленькие круглые пластинки. А потом, проглотив горький кусочек шляпки, с удивлением смотрела, как вытягиваются ее ноги.

- Прощайте, бедные мои ноги. Когда-нибудь я пришлю вам новые туфли, – Оливия рассмеялась, встретившись взглядом с белым кроликом с нервными красными глазами. Это был Уолтер.

- Нам надо идти! – быстро проговорил он, поглядывая на невидимые часы.

- Куда идти?

Уолтер задумался, он уже и не мог вспомнить, зачем они здесь оказались.

- Куда-нибудь, - он устало лег на землю, свернулся калачиком, уронив голову на руки.

- Куда-нибудь мы уже пришли, и я больше не хочу никуда двигаться, - сонно проговорил Питер, глядя в сияющее, переливающееся разноцветными фракталами небо.

Мимо проносились стада розовых единорогов, вздымающих золотыми копытами радужную пыль. Над головами проплывали огромные рыбы, оставляя золотыми плавниками длинные голубовато-зеленые полосы. Назойливо стрекотали над ухом какие-то странные насекомые, которые при ближайшем рассмотрении оказались совсем маленькими коровами с хрупкими крыльями бабочки. Оливия посадила одну из них на ладонь, гладила по маленькой рогатой головке. И вдруг резкая боль пробила ее левую руку и отдалась в сердце, Оливия хлопнула по груди, едва не прибив коровку.

- Оливия! – с укором промычало обиженное насекомое. – Ты должна вспомнить!

Оливии стало так страшно, что она схватила Питера за плечи и закричала.

- Мы должны спасти ее! Иначе он убьет ее, иначе он убьет всех нас.

- Кого спасти? - Питер смотрел на нее непонимающе и только глупо улыбался.

- Оливию.

- Кто это?

- Это я. То есть… Другая я. То есть... Неважно! – Оливия пихнула Питера. - Пойдем.

- Но я не хочу.

Раздался удар колокола. На горизонте вспыхнул электрический луч, растянулся в оранжевый квадрат, и все устремилось туда. Земля немного качнулась, накренилась так, что Оливии бежать стало труднее, словно местная гравитация не хотела отпускать беглецов. Тяжелая черная туча заслонила все небо, разлилась проливным дождем из шприцов. Они падали, впиваясь иглами под кожу.

Уолтеру казалось, что за ним следует какая-то тень. Это был Уильям. Его Уильям. Он звал за собой. Он как будто положил Уолтеру руку на плечо.

- Уолтер! Как раньше, вместе. Помнишь?

Уолтер обернулся. За спиной никого не было. И вообще нигде ничего не было. Портал закрылся. Уолтер проснулся.

Оранжевая вселенная

Все вокруг было охвачено огнем. По запыленному оранжевому небу катился невероятный огромный огненный шар солнца, и лучами от него расходились языки пламени, лизали уже потрескавшиеся от жара камни. Сухой воздух обжигал легкие, Питер пригнулся к земле, прикрывая лицо одеждой. Оливия машинально потянулась к карману пиджака, где у нее всегда лежал респиратор. Лежал. Но не в этой вселенной.
Начиналась буря. Со всех сторон поднимались пока еще небольшие вихри, но они становились сильнее, быстрее, превращаясь в черные смертоносные черные смерчи, поднимающиеся от земли до тусклого оранжевого неба. Ветер свистел в ушах, бросал в лица песок и мелкие камни, сбивал с ног. Питер и Оливия старались дышать как можно реже, дольше задерживая дыхание, прижимались к земле, практически ползком пробирались вперед, где виднелось какое-то ограждение, за которым, казалось, было спокойно.

Только казалось. Ограждение представляло собой частокол, на острие деревянных палок болтались проржавевшие металлические черепа, из раздробленных трещин которых стекала блестящая серебряная ртуть. Беспорядочно клацали челюсти, выпадали оголенные проводки из глазниц, на дне черепной коробки неисправно искрили красные лампочки. Но дальше было еще хуже. За забором стояли виселицы, на которых раскачивались трупы. Их изъеденные паразитами тела разлагались, распространяя тягучий запах гниющего мяса, кровавые лохмотья одежды и кожи свисали с обугленных костей, как лепестки распускающихся цветов. Из распоротых животов вываливались внутренности, пропитанные кровью и желтыми гнойными соками.

Но когда Питер и Оливия подошли к ним ближе, они с ужасом обнаружили, что несчастные еще живы. Ожившие трупы протягивали к ним тонкие руки. Они умоляюще смотрели помутневшими глазами, выпавшими из орбит. Они открывали рот, обнаруживая за вывернутыми губами почерневшие зубы, из их разодранных глоток вырывались неясные хрипы, с посиневшего, вывалившегося языка капала слюна, смешанная с кровью.

Лив закрыла ладонью рот, посмотрела под ноги. Они стояли на осколках серых могильных плит, между которыми пробивались черным тюльпаны. От жары и сухости, от гниения и окружающего смрада они увяли. Тянулись тяжелыми бутонами вниз и рассыпались пеплом от легкого прикосновения к ним носком ботинка. Из-под земли раздавались глухие протяжные стоны.

В центре поля возвышалось устройство, что Питер видел на чертежах Уолтернейта. В устройстве стоял Уильям и всеми силами удерживал энергию, которая как будто разрывала его на части.

Питер и Оливия подошли к нему. Уильям был невменяем, из уголков глаз текли слезы.

- Если бы я мог. Если бы я мог все изменить, - в его голосе слышалось отчаяние. – Я постоянно вижу все это во сне. Возвращаюсь сюда. Каждую ночь. Это было единственное мое воспоминание, которое у меня осталось. Когда я даже имени своего не помнил, я видел эти поля, где взрываются мины, которые я придумал. Я думал, что моя работа принесет человечеству пользу, но все эти эксперименты, все эти разработки уничтожают всех нас. Мне казалось, что я изобрел лекарство от смерти, но я не учел, что бессмертная душа не может жить без тела. И теперь все эти солдаты, все эти люди, которым я дал надежду на воскрешение, лежат там под землей, их тела разлагаются, но души их живы до сих пор. И душа моей Нины, и моя. Мы обречены на вечные муки. И рая никакого нет. Если бы я мог им помочь. Но я уже не могу. Ничего не могу.

Удар колокола перебил его торопливую, захлебывающуюся речь.

- Почему портал не открывается? – Оливия огляделась, ища глазами новый квадрат.

- Он откроется, только если я уйду. Но я не могу… Высший разум, может, бог сказал мне, что я буду прощен тогда, когда тюльпаны на этом поле станут белыми. Но они не становятся. Мне кажется, они только чернеют еще больше. Я не знаю, что делать, но я не могу уйти. Не могу. Нет выхода. Нет исхода. Нет прощения.

Питер поднялся по лестнице, хватая обезумевшего Уильяма за плечи.

- Вы должны.

- Нет! – Уильям задергался. – Нет! Ты не понимаешь. Устройство разорвет нас обоих.

- Я все понимаю! – резко оборвал его Питер. – Весь мир будет уничтожен, если мы не спасем Оливию.

Питер запустил устройство, оно загудело и взлетело вверх, как ракета, разлетаясь на тысячу кусков, осколков. Сразу подул свежий ветер, поднимая с земли бутоны тюльпанов, которые стали светлеть, пока не стали ослепительно белыми.

Оливия прыгнула в раскрывшийся желтый квадрат, и портал за ней закрылся. Питер проснулся.

Желтая вселенная

Лив сразу узнала это место. Она бежала по длинным темным коридорам Министерства Обороны. Она знала каждый поворот, по которым она проходила не раз, когда Уолтер Бишоп вызывал ее на очередное задание. Но все же здесь было все по-другому. Этот лабиринт казался живым, его стены сдвигались, а пол пытался выскользнуть из-под ног. Это мир был похож на геометрическую головоломку Эшера. Лестницы расходились под разными углами и в разных направлениях. Она шла вверх, но почему-то оказывалась внизу. Перед ней открывались и закрывались тысячи разноцветных дверей, но чем ближе она подходила к ним, тем дальше от них оказывалась. Это мир казался страной зазеркалья, но Оливия никак не могла найти свое отражение. Наконец, она прибежала к развилке. Две двери стояли рядом. Синяя и красная. Оливия закрыла глаза, обращаясь к памяти больше, чем к зрению. Она прислушалась к своим чувствам. Она искала себя в детских воспоминаниях.

Когда-то, когда она жила в небольшом городке Джексонвиле, чтобы отличать свой дом от чужих, отец Оливии покрасил их дверь в синий цвет. В этом мире было все не так, поэтому Оливия решительно толкнула красную дверь.

***

Эта была комната заброшенного детского сада. Пожелтевшие лоскуты обоев слезали со стен. Посреди комнаты стоял стеклянный куб, внутри которого лежал кубик Рубика, который можно было открыть только, остановив счетчик. Циферблат был вмонтирован в верхнюю грань куба. Чтобы выключить его, надо было погасить мелкие лампочки.

Но об этом знала только Оливия. Та Оливия, которая сидела совершенно голая на полу, вжимаясь в почерневший угол.

- Странно, - Лив подошла к ней, села перед ней, взяв за плечи. – Я должна тебя ненавидеть, но не могу. Ты так…

Лив прижалась к ее шее и зашептала, чуть дотрагиваясь губами до кожи.

- Так похожа на меня. Я слишком понимаю тебя. Чувствую все то, что ты чувствуешь. Твой страх, твою боль, твое одиночество. Пока я шла сюда, я все время, постоянно думала о тебе, с каждым мгновением убеждаясь все больше и больше, что наши души синхронны. У них одинаковый код. И не важно, из каких мы вселенных, проекций. Это все неважно. Главное то, что мы должны непременно выбраться отсюда. И только ты можешь спасти нас.

- Почему я должна тебе верить? – устало спросила Оливия, дрожа от прикосновений и холода.

- Потому что я это ты, а ты должна верить только себе, – Лив улыбнулась, прижимая Оливию к себе. Она сняла с себя рубашку и накинула на ее плечи. – И поэтому, пожалуйста, я прошу тебя. Доверься мне.

Лив притянула Оливию к себе и поцеловала в губы, проникая языком глубоко в ее рот. Оливия пыталась сопротивляться, но Лив прижала ее спиной к стене, обхватив ногами талию. Лив целовала ее, чуть кусая губы и кончиком языка обводя зубы. Оливия расслабленно опустила руки. Лив подняла ее с пола и подвела к кубу.

- Послушай, Оливия. В тебе, только в тебе есть та сила, которая может нас спасти, - движения Лив были мягкими и сильными, как и весь ее характер.

- Эксперименты Уолтера, - усмехнулась Оливия, пристально глядя на мелькающие цифры. Оставалось не больше двух минут.

- Не только, Оливия. Ты чувствуешь?

Лив обняла ее сзади, крепко прижимаясь грудью к ее спине, рукой медленно гладила ее от груди к животу. Целовала ее в плечи. В груди становилось жарко. Оливия закрыла глаза, глубоко вздохнула и шумно выдохнула, перехватывая руки Лив, удерживая их. Оливия напряженно втянула в себя воздух, болезненно сжимаясь всем телом.

- Расслабься, Оливия, - с придыханием шептала Лив, легко вырвавшись из рук Оливии. - Освободись. Не будь такой зажатой, закрытой. Будь собой.

Лив гладила Оливию по лобку, проскальзывая пальцами в промежность, царапая тонкую влажную кожу. Оливия послушно раздвинула ноги шире и отклонилась чуть назад. Лив торопливо ввела в ее влагалище пальцы, чувствуя, как густая теплая смазка обволакивает их. Огонь добывают трением, и Оливия чувствовала, что сейчас заискрится. Она была оголенным проводом. На пределе эмоций, чувств. На пределе нервов. Одно неверное движение могло привести к катастрофе, но Лив все делала правильно. Оливия открыла глаза и посмотрела на лампочки, пытаясь вложить во взгляд все, что она испытывала сейчас. Медленно, сначала неуверенно, но все они погасли. И когда последняя догорела, остановив счетчик за 20 секунд до обнуления, Оливия почувствовала себя наконец-то легкой и свободной.

Куб открылся. Лив взяла кубик Рубика, ловко щелкая гранями.

- Астрид научила меня тысяче комбинаций. Так что теперь я могу собрать его с закрытыми глазами, - как только она договорила, собранный кубик уже лежал на ее ладони.

Кубик Рубика закрутился на месте, а потом рассыпался на миллионы маленьких квадратиков. Все вокруг стало исчезать. Оливия только успела ухватится за руку Лив.

Синяя вселенная. Лаборатория Уолтера Бишопа.

Питер сидел на стуле, то и дело поглядывая на Оливию. Астрид следила за приборами. Уолтер склонился над столом, увлеченно рисуя разноцветные кубики. Вдруг карандаш сломался, оставив на белом листе крошки от грифеля.

- А что если все гораздо сложнее, чем нам казалось, - Уолтер поднял глаза. – А что если вселенных гораздо больше, чем две.

Но никто уже не слушал его слов , потому что наконец-то очнулась Оливия. Вместе с Лив. Питер тут же подбежал к ним. Оливия не сразу догадалась отпустить руку Лив, которую все еще сжимала в своей руке.

@темы: размер: миди, творчество: фанфикшн, персонажи: Olivia Dunham, тип: фемслеш, рейтинг: NC-17

---

[alunakanula]

Название: Начало и конец
Автор: Elialys
Рейтинг: К+
Размер: 2016 слов
Пейринг: Питер/Оливия
Спойлеры: если вы смотрите Фринж каждую неделю, вам можно.
Отказ: Мне не принадлежит ничего, кроме музы с очень, ОЧЕНЬ мазохистскими наклонностями.
От автора: Мне совершенно нет никакого оправдания, кроме того, что я, в общем-то, злая. Некоторые из этих сцен уже давно крутились у меня в голове, и сегодня я просто вписала их в слегка депрессивный фик. И если я говорю депрессивный, я не преувеличиваю. Естественно, он не отбечен... и депрессивен. Кажется, я всё сказала. Если вам захочется, не смущайтесь и наорите на меня, когда прочитаете.

Название оригинала: This is how it begins, and this is how it ends
Сайт оригинала: www.fanfiction.net/s/7842830/1/This_is_how_it_B...

Перевод: Alunakanula
Переведено на сайте: iwtb.ru

скачать фанфик в html

I.

Так всё начинается.

Мокрое и бьющееся в лихорадке тело обмякает. Душа отошла, унося с собой бесконечно малый вес, но отец ощущает, как тело становится тяжелее. Маленькая безжизненная ручка медленно падает, а за ней следует всё остальное, и Мальчик лежит с открытыми глазами, смотрящими и ничего не видящими.

Питер умер.

***

Первая Трещина появляется в неосязаемом пространстве и разделяет две вселенные. Разлом поначалу мал, но он похож на постоянно ноющую боли в груди скорбящего отца. Он расширяется, превращается в окно, в дверь, в портал, и то, что умерло на одной Стороне, продолжает жить на другой. Едва-едва, но живет.

Некоторые линии нельзя переступать.

Но их часто переступают.

Это случилось на озере Рейден. Трещина, Дыра, рваная Линия.

Отец шагает из одного мира в другой, входя сломленным человеком, возвращаясь вором, сжимающим руку сына, которого у него нет права уводить. Вселенные рвутся от вторжения, от разлома, от воровства, и у них под ногами трескается лед.

В другой временной линии Мальчик снова умирает. В этой — нет.

И из-за этого вероломства умрет кто-то другой.


II.

Пуля пронзает ее череп.

Сначала она разрывает кожу лба, а затем ударяется в кость. Потом огненной линией проходит сквозь ее мозг, унося с собой жизнь и, заменив ее Смертью, через мгновение выходит с другой стороны, оставляя за собой не такую аккуратную рану, как спереди.

Доблестная воительница падает на землю, побежденная еще до того, как ей представился шанс сразиться.

Так должно быть.

В ту ночь в воде Питер выжил, и Оливия должна умереть.

***

Оливия умирает в парке. С Питером это случается на озере Рейден.

Конечно, он знает. В тот момент, как исчезает его отец, которого и не должно было быть, ужас заполняет все его внутренности, неумолимо распространяясь как та Трещина год назад. И Питер знает.

Он родился в одном мире, а вырос в другом. Его место везде и нигде, разве что только в умиротворяющем блеске глаз Оливии, который он замечает каждый раз, когда их взгляды встречаются, и они говорят без слов. Он знает, что он любим.

Он уничтожил вселенную, а теперь у него забрали и ту единственную, которой он принадлежал всем сердцем и душой.

Скоро придет время, и ему придется сделать выбор, так же как сделал его отец много лет назад. Спасти или смириться. Уважать Мать Природу или снова обмануть Ее.

Некоторые люди не понимают уроков, особенно, когда в дело замешаны сердца.

То, что когда-то было Трещиной в ткани миров, теперь становится Трещиной в ткани Времени, и частички его просачиваются сквозь нее. Часы установлены, жизнь подводит итоги, а Оливия так никогда и не узнает, почему она осталась.

Оливия будет жить, и вскоре Питер снова будет существовать.

Но за это вероломство Питер снова умрет.


III.

Это происходит на озере Рейден.

Его тело, которое еще мгновение назад было живым и теплым, теперь обмякнув лежит у нее на руках. Его кожа окрасилась в цвет снега, а на щеках появились звезды цвета слоновой кости. Он не шевелится, но его щетина всё ещё колет ее кожу, когда она берет в ладони его лицо. Она отбросила попытки вдохнуть воздух в его легкие. Ее битва проиграна.

Питер утонул. Так же, как много лет назад утонул другой Питер, как и должно было случиться.

Берег, земля и вода по-прежнему в тумане — идеальный дымчатый круг, скрывающий двух влюбленных, обнимающихся в последний раз, и один из них даже не осознает этого.

Наблюдатель стоит в метре от них, совершенно нетронутый этой сценой, вне воздействия гнева Оливии, силой мысли сжигающей всё вокруг. Горит, горит, горит, но ее скорби всё мало. Она качается из стороны в сторону, обхватив его тело, и прижимается своей огненной щекой к его ледяной.

Как жаль вспомнить всё, только чтобы снова его потерять.

— Ты должна опустить его.

Низкий, безучастный голос, идеальная противоположность тому жгучему яду, которым пропитаны тело и душа Оливии. Она поднимает голову и глядит на него, на Лысого. Она мотает головой, упрямо, категорично. Пусть ее лицо залито слезами, но ее глаза сверкают.

— Иди к черту.

— Мальчик должен был умереть, — настаивает Сентябрь. — Он исполнил свое предназначение. Если он будет жить, это приведет к твоей собственной смерти, как я тебе уже говорил. Ты должна его отпустить.

Земля трясется, и трясется весь мир, готовый сломиться под давлением сознания Оливии. В другой временной линии она помнит, что однажды один жадный человек сказал ей, что она особенная. И она именно такая и есть.

Она понимает его жадность. Она понимает, как может один человек решиться нарушить Правила.

Она делает это прямо сейчас.

Когда-то здесь была Трещина. Она расширилась и обрушила стены. Природу обманули, и Время — тоже.

Сегодня Оливия обманывает Реальность. Она сгибает ее силой разума, изменяет ее восприятие, чтобы в другом мире, в новой Реальности, Питер снова был жив. И он живет.

Питер снова живет.

И за это вероломство Оливия снова должна умереть.


IV.

В этой реальности всё происходит медленно.

Кто-то может подумать, что им предоставлено достаточно времени, чтобы не повторять ошибок. Это всего лишь попытка выдать желаемое за действительное.

Времени никогда не бывает достаточно.

Питер такой же как всегда, решительно настроенный спасать ее, излечить ее от того яда. Однажды он уже поглотил ее душу и заставил ее сделать Выбор, а теперь он буквально поглощает ее тело, медленно уничтожает ее мозг, нейрон за нейроном.

Это убивает ее.

Этот наркотик когда-то сделал ее особенной, несколько жизней назад, но теперь он убивает ее, и они оба знают, что это цена, которую она должна заплатить за жадность.

Питер пытается, потому что он всегда пытается.

Но Судьбу невозможно исцелить.

Это случается на озере Рейден, в старом доме его отца.

Он не согласен, но Оливия больше не хочет оставаться в больнице, да и кто он такой, чтобы спорить с ее предсмертным желанием? И он привозит ее сюда.

Кажется, что это то, что нужно.

Слишком быстро она просит отключить всю аппаратуру, котрая помогает ей дышать и следит за ее состоянием. С этим он тоже не согласен, но даже на смертном одре она чертовски упряма.

Без шума аппаратуры воцаряется тишина. Слышно только тяжелое дыхание Оливии, замедляющееся с каждой минутой. Он держит ее щуплую ладонь в своей. Их пальцы переплелись. Он знает, что слишком сильно сжимает ее руку.

Но им всё равно. Он губами прижимается к ее обручальному кольцу, и они смотрят друг на друга, не сводя глаз, говорят без слов, в последний раз.

В их памяти слишком много воспоминаний, слишком много жизней, и он знает, что Оливия готова отпустить их все.

Но он не готов.

— Не пытайся спасти меня на этот раз... — просит она едва слышным голосом, прочитав его мысли. На ее посеревшей коже блестят капельки пота — лихорадка, тяжело говорить, тяжело дышать.

Оставаться в живых тяжело само по себе.

Влажными губами он касается ее руки. Он даже не пытается скрыть слезы. Ему удается улыбнуться, но он качает головой.

— Я всегда буду пытаться спасти тебя.

— В этом нет смысла... всегда всё заканчивается одинаково... — шепчет она, и ее хриплые вдохи становятся всё реже... и реже... — Может быть, пора научиться... Ты должен отпустить меня.

Ее холодные пальцы обмякают.

— В следующий раз, — обещает он минуту спустя, или час, шепча эти слова напротив обручального кольца. Золото кажется теплым от его дыхания, от горячих слез. — В следующий раз мы отпустим вместе.

Он отпускает ее пальцы, ее безжизненная рука падает на постель, и Оливия просто лежит с открытыми глазами и смотрит, не видя.

Но Питер ее не отпускает. Некоторые люди просто не могут научиться, особенно когда в деле замешано сердце.

Он в последний раз изпользует Машину. Он обманывает всё, что только можно обмануть.

Природу, Время, Реальность.

И хуже всего, что он обманывает последнюю просьбу своей умирающей Жены.

Но он устраивает всё так, чтобы у него больше не было такого соблазна. Никогда. Он отправляется в такую версию их Мира, где чертова штуковина даже не существует.

Но Питер существует. И Оливия тоже.

Если они снова откажутся отпустить друг друга, то на этот раз за вероломство погибнут все и всё.

Придет конец Всему.


V.

Это происходит на озере Рейден.

Раненый в левый бок Питер истекает кровью, и когда Оливия снова переносит их в другой мир, он почти без сознания.

Они падают на землю в полуметре от воды, и он стонет от боли в боку, усилившейся от удара и навалившегося на него ее тела. Она крепко прижимает руку к его ране и чувствует теплую и густую жидкость, просачивающуюся сквозь пальцы, смешивающуюся с прохладной водой, пропитавшей его пальто. Она тоже промокла насквозь. На Их Стороне шел дождь.

— Помощь уже в пути.

Она слышит взволнованный голос Элизабет, и отводит взгляд от умирающего любимого, чтобы посмотреть на его мать, которая стоит там, где стоял Сентябрь в одной или двух прошлых Реальностях.

Она здесь, ждет своего Сына, как и было договорено. Оливия сказала ей, что скорее всего всё пойдет не так и что ей придется им помогать.

Взгляды женщин встречаются, и они понимают друг друга без слов. Они знают.

Если Оливия остается, Питер умрет.

К тому же, у нее осталось мало времени.

Она снова глядит на посеревшее лицо Питера, еще сильнее прижимается к его груди, а свободной рукой касается его лица. Он с трудом открывает глаза и медленно ворочает головой из стороны в сторону.

— Питер, — нежно произносит она его имя, зовя его к себе, как она уже делала однажды, или дважды или три Жизни назад. Она ласкает его щеку, и ее пальцы оставляют красные следы на его коже. Это не важно. Когда он наконец открывает глаза достаточно, чтобы сфокусировать взгляд на ней, она дарит ему дрожащую улыбку.

— Я должна идти.

До сих пор его руки были бездвижны, у него не было сил шевелиться. Услышав ее слова, он обхватил ее, собрав последние силы, и стал отчаянно мотать головой. Она чувствует, что кровь начинает течь быстрее, гонимая бешеным сердцебиением.

— Н-н-не на... — он почти захлебывается.

— Тихо, тихо... всё хорошо, — шепчет она, зарываясь пальцами в его волосы и приближаясь к его лицу. — Ты знаешь, что я должна... мы так решили. Ты знаешь, что это единственный путь.

— Я передумал... — бормочет он напротив ее губ, и из ее горла вырывается смешок больше похожий на всхлип, но это нормально.

— Ты всегда передумываешь, — бормочет она в ответ, с трудом заставляя слова покидать ее сжавшееся горло. — Но если я останусь, ты умрешь.

Он держит ее удивительно крепко, не смотря на его состояние. Ей даже кажется, что от такой хватки ее кости могут рассыпаться в прах.

— Значит, я умру... — хриплым, надорванным голосом говорит он намного громче, чем раньше. — Я не могу позволить тебе уйти, Оливия...

Она считает каждую секунду. Не только потому, что с каждой секундой из него утекает жизнь, но и потому, что ее шансы вернуться на свою Сторону становятся всё призрачнее и призрачнее с каждым ее вздохом на этой стороне.

Наконец, Вселенные исцеляются, Разлом закрывается, Трещина затягивается.

Тогда почему кажется, что Миры погибают?

Она заставляет себя поднять голову, отрываясь от его лица, по которому текут общим потоком их слезы.

Поцеловав его в губы, она шепчет почти на грани отчаяния:

— Ты обещал, Питер... Ты обещал.

Она снова гладит его по щетинистой щеке, выжигая каждое ощущение в той части своего сердца и души, которая никогда не позволит ей забыть.

— Ты обещал, что мы оба отпустим друг друга.

И настает час для Правильного Выбора, для прощения, для прощания.

Им пора отпустить.

Если Оливия останется, Питер всё равно умрет. И Оливия умирает тогда, когда Питер остается жить.

Так происходит всегда.

Они принадлежали друг другу три и четыре Жизни назад. Они и сейчас принадлежат друг другу, в этот день, у края воды, когда они шепчут друг другу «прощай» и ощущают вкус слез друг друга.

Но истина в том, что не имеет значения, кому ты принадлежишь, когда Вселенная предъявляет свои права на тебя, и отрицает вторую половину твоей души.

Именно поэтому они в конце концов отпускают.

Они отпускают друг друга.

И вот так наступает конец.


Конец

@темы: размер: мини, перевод, творчество: фанфикшн, тип: гет, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop, рейтинг: PG-13

---

Реклама

[Близнечный Миф]

<a href="http://fandom-fighting.diary.ru/" target=_blank><img src="http://static.diary.ru/userdir/2/3/9/1/2391472/73678886.png"></a>

@темы: фандомные конкурсы, реклама

---

Фанфик: "Исчезающие воспоминания" (Т)

[alunakanula]

Название: Исчезающие воспоминания
Автор: CorwinOfAmber
Рейтинг: Т
Пейринг: Оливия/Питер
Предупреждение: спойлеры на 4*13 «Лучший человек» и на 4*14 «Конец всего»
Отказ: Как обычно, мне ничего не принадлежит.

Название оригинала: Memories Fade
Сайт оригинала: www.fanfiction.net/s/7847816/1/Memories_Fade

Перевод: Alunakanula
Переведено на сайте: iwtb.ru

скачать фанфик в формате html


Оливия Данем проснулась в темноте и в ужасе начала метаться из стороны в сторону, пока не поняла, что она находится в безопасности в собственном доме в собственной постели. Выпутавшись из обкрутившегося вокруг нее одеяла, она приняла сидячее положение, чтобы собраться с мыслями.

За окном было темно и в комнату проникал свет фонарей. Это означало, что она проспала по меньшей мере сутки, пока последний кортексифан — и последняя мигрень, как она отчаянно надеялась — покидали ее организм. И забирали с собой воспоминания о другой жизни. Одно еще не было таким холодным и тусклым, но все остальные — да. Голова казалась пустой.

— Питер... — пробормотала она. Он еще здесь? Это бы ее совсем не удивило. Она поднялась, набросила шелковый халат поверх пижамы и вышла из спальни.

Оливия нашла его в гостиной мирно спящим на диване. Опустившись перед ним на корточки, она принялась пристально изучать его. Даже во сне его лоб не был гладким — складка между бровей выдавала напряженность. Она хотела протянуть руку и разгладить ее, заставить ее исчезнуть. Успокоить его.

Она вздохнула.

— Питер? — прошептала она. Он не шелохнулся. — Питер? — на этот раз она позвала громче, и улыбнулась когда на нее нахлынуло ощущение дежа-вю. Питер всегда крепко спал. Она знала это. Она понятия не имела откуда, но знала. В конце концов она протянула руку и коснулась его плеча.

— Оливия?

Питер сел и потер глаза. Он был по-прежнему полностью одет — синие джинсы и синяя рубашка — и его волосы были растрепаны. Он улыбнулся.

— Привет! — сказал он. — Ты как?

Она усмехнулась.

— Это я тебе должна задавать этот вопрос. Это ты прошел через разум умирающего Наблюдателя, чтобы спасти меня.

Теперь была очередь Питера усмехнуться.

— Да, я думаю, что даже Уолтер забеспокоился от такой моей безрассудной храбрости. Но взялся за гуж, не говори, что не дюж. — Он вздохнул и несколько секунд просто смотрел на нее. — Ты меня всё ещё помнишь?

Яркость в голосе, темнота в глазах. В ответ она приподняла бровь.

— Конечно, помню, дурачок. Но... — Оливия умолкла, чтобы подобрать нужные слова и правильно выразиться. Сглотнув, она продолжила: — Другие воспоминания исчезают. Они почти пропали...

Она заметила, что он тут же сник. Казалось, будто бы огромный кусок льда оторвался от ледника и рухнул в море. Она взяла его за руку и поспешила договорить начатое.

— Но чувства... они со мной. Все. Питер, мы можем создать новые воспоминания. Если я тебе по-прежнему нужна.

Питер улыбнулся, но в его улыбку на секунду прокралась тоска.

— Я знаю, что не... твоя Оливия. Не совсем. Но я хочу попытаться, — добавила Оливия.

Улыбка Питера стала шире, и он пожал в ответ ее руку.

— Когда я находился в сознании Наблюдателя, я понял, что возвращаться туда, откуда я пришел, бесполезная затея. Нет никакой другой временной линии. Вернуться означало бы снова переписать временную линию, и я не думаю, что имею на это право.

Питер нежно взял ее лицо в свои ладони, и это его прикосновение было настолько опьяняющим, что Оливия была готова замурлыкать. Он заглянул ей глубоко в глаза и поцеловал в лоб.

— Ой! — сказала Оливия, а Питер усмехнулся.

— Кроме того, я по-прежнему вижу ее... Я вижу там тебя, — сказал он.

Он поцеловал по очереди оба ее глаза, после чего Оливия, будучи не в силах больше сдерживаться, обхватила его за шею и прижалась губами к его губам.

Воспоминания исчезают, но любовь остается.


Конец

@темы: размер: мини, перевод, творчество: фанфикшн, тип: гет, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop, рейтинг: PG-13

---

Уолтер.

[Cor Solis]

Уолтер Бишоп из сериала "Грань". Пластика Fimo Classic. Высота около 130 мм.


Профессор Уолтер Бишоп в исполнении актера Джона Нобла. Один из центральных персонажей фантастического сериала Fringe или Грань. Безумный гений, изобретатель вундервафль, один из членов подразделения Ф.Б.Р. "За гранью" . Чем-то напоминает Хьюберта Фарнсворта из "Футурамы".

смотреть еще

взято с: www.dot2net.ru/ofisnijsoft/15001-fringe-uolter-...

@темы: персонажи: Walter Bishop, творчество: прочее

---

[Близнечный Миф]

Название: Подмена
Автор:  Близнечный Миф
Форма: миди
Пейринг/Персонажи: Питер/ Оливия, Питер/ alt! Оливия, Оливия/alt! Оливия
Категория: гет, фемслеш
Жанр: ангст
Рейтинг: R
Краткое содержание: От Питера зависит, какая вселенная будет уничтожена. Питер должен выбрать, какую Оливию спасти.
Примечание: секс втроем

Питеру снова снился этот странный сон. Как будто он стоял в металлическом саркофаге, чувствуя себя то ли Трансформером, то ли Терминатором. Под ладонями разливался слабый электрический ток и колол невидимыми иголками кончики пальцев. Не слишком больно, но все же довольно ощутимо. Над головой что-то мерцало, заползая голубоватым свечением под закрытые веки. Питер не мог пошевелиться. Он был точно привязан к этому металлическому устройству неведомой силой, похожей на магнитное притяжение. Питеру казалось, что он больше не человек, что он часть этого агрегата, его деталь, возможно, даже основной механизм, без которого работа устройства невозможна.

Едва Питер открыл глаза, щурясь от яркого искусственного света, как устройство загудело, завибрировало, теснее обхватила запястья и лодыжки. Питер задрал голову, вглядываясь в небольшой экран, на котором быстро сменяли друг друга разноцветные картинки. Он точно смотрел клип на MTV, только в этот раз на экране мелькала не голая задница Леди Гаги, а вся нелепая жизнь Питера.

***

Ирак. К Питеру подбежала девушка, лет двадцати семи. Симпатичная. С длинными светлыми волосами, собранными в чуть растрепанный хвост. Она была одета в серый свитер и такие же серые брюки: видно, хотела казаться незаметной, но все равно выделялась в толпе шумных арабов слишком европейской внешностью и слишком торопливыми движениями.

- Оливия Данэм. Агент ФБР, – коротко и как-то по-будничному представилась она. - Мне нужна ваша помощь.

Питер даже растерялся немного и не знал, что ответить.

- Здорово, - он пожал плечами. – И в чем заключается моя помощь?

- Вам нужно поговорить с отцом и…- Оливия не успела договорить, как Питер перебил ее, энергично взмахнув рукой.

- Нет! Нет! Нет! Я не хочу иметь ничего общего с этим психом.

- Питер Бишоп, - Оливия вцепилась в Питера острым взглядом. – Я знаю, зачем вы здесь. У меня на вас секретное досье, и если вы откажетесь, то, боюсь, мне придется рассказать о вас все.

Она смотрела ему прямо в глаза, и от этого Питер чувствовал себя немного неуютно.

- Так вы поможете? – после некоторого молчания спросила Оливия.

- А разве у меня остался выбор? – Питер усмехнулся.

Оливия мягко улыбнулась, мотнула головой.

Питер сразу понял, что это блеф. Что нет у нее никаких тайных сведений и быть не могло. Но в ее глазах он увидел такую решительность и такое отчаяние, что не мог ей отказать. А еще ему почему-то показалось, что они уже встречались раньше.

***

Ему тогда было десять лет. Ей – девять. На поляне, усыпанной белыми тюльпанами, она сидела, прижимая заплаканное лицо к коленям. Она казалось такой потерянной хрупкой. Питер подошел к ней, протянул руку.

- Оливия, ты должна вернуться.

***

- Питер, ты должен вернуться. Хотя бы ради этого.

Оливия подошла к Питеру и, привстав немного на цыпочках, поцеловала его в губы. Решительно, быстро и нежно. Ее рыжиеволосы все еще пахли краской и лезли Питеру в лицо. Он крепко обнял Оливию, ее шелковая рубашка была такой тонкой, что Питер боялся зацепить ее ногтями. Он провел осторожно ладонью по ее спине, задержавшись между лопатками.

По сути альтернативная вселенная мало чем отличалась от вселенной Питера. То есть не так. Его вселенная мало чем отличалась от альтернативной. Питер уже запутался и не знал, что считать своим, а что чужим. Но вот Оливия точно была своей.

***

Потом они оказались за столиком какого-то придорожного бара. Болтали о работе, Уолтере, теориях заговора и прочей ерунде. Но думали совсем о другом. Питер мечтательно разглядывал руки Оливии, а она делала вид, что не замечает его блуждающего взгляда, смотрела в свой стакан, на дне которого еще плескалось немного недопитого виски. Рассеянно наматывала на пальцы пшеничные волосы и мило улыбалась своей фирменной улыбкой отличницы. Казалось, она знала какой-то секрет, как будто что-то скрывала от Питера. А Питер никак не мог разгадать ее.

Это было немного обидно. Питер отлично играл в покер, просчитывая по лицам людей их следующий ход, он прекрасно разбирался в физике, говорил на нескольких языках, понимал даже суахили и бред Уолтера. Он мог без труда взломать любые замки, пробраться в любые дома с любой сигнализацией. Но едва ему начинало казаться, что он нашел ключ к пониманию Оливии, как она снова менялась, ускользала от него.

Но в этот раз Питер решил непременно удержать ее. Он обнял Оливию за талию, приглашая на танец. В автомате кто-то как раз заказал энергичное танго. Говорят, что танго – это почти как секс, которым можно заниматься у всех на виду. И Питер вполне разделял это мнение, забрасывая ногу Оливии себе на бедро, придерживая ее под коленом. Наклоняясь почти до пола, Питер чувствовал себя Гомесом Адамсом, Оливия была его обожаемой Мартишей, он целовал ее руки от запястий до плеч, чуть подбрасывал вверх и ловил, кружил ее так, что все вокруг замирали от восторга и зависти. А потом Питер подхватил ее на руки и уложил на стол, смахнув с него всю посуду. Оливия порывисто охала и прижимала Питера к себе ногами. Их пьянила музыка, пьянила душная атмосфера бара и запах алкоголя. Питер терял голову и находил ее в нежных руках Оливии, когда она вцеплялась в его волосы и жадно целовала в губы, слизывая с них соленый привкус виски.

***

- Но ведь она – это не я! Как ты мог этого не понять!

Питер вздрогнул от пронзительного вопля и быстро огляделся. Он стоял посреди какого-то парка, нелепо раскинув руки, точно пытался обнять весь воздух. Оливия сидела на качелях, перебирая носками туфель землю.

- Прости. Я не знал,– Питер подошел к ней, пытаясь положить ладонь на колено.

Она оттолкнула его руку. Питер заметил слезы в уголках ее глаз, но она не плакала. Никогда не плакала.

- Я не хочу больше быть с тобой, Питер, – тихо проговорила Оливия и исчезла. Точно растворилась в воздухе.

***

На экране мобильного телефона высветилось сообщение:

- Питер, нам нужно поговорить.

Питер стоял возле двери, вдавливая кнопку звонка. Оливия вышла к нему немного растрепанная, видно, только из душа. С волос еще капала вода, затекая под узкие бретельки спортивной майки.

-Я тебя обманула, – хитро улыбнулась Оливия, схватила Питера за запястья и притянула его к себе. – Я совсем не хочу говорить.

Она легко поцеловала Питера в подбородок. Запрыгнула на руки. Питер поддерживал ее бедра, пока она, вертясь непослушным ребенком в его объятиях, расцеловывала его лицо. Она проводила острым кончиком языка по его колючим щекам, облизывала его скулы. Питер пытался быть сдержанным и помнить о своей настоящей Оливии, но получалось плохо. Поцелуи и ласки фальшивой Оливии были такими настойчивыми, убедительными, что Питер как-то вдруг резко ослаб. Ему казалось, что он проглотил солнце, и теперь его жар разливался по всему телу, прожигая грудь изнутри. А еще ему казалось, что тот странный вирус не был ничтожен и что вены его вот-вот взорвутся, но ему не хотелось об этом думать. Он и не думал, полностью отдаваясь мягким, но сильным рукам Оливии. Она гладила Питера по плечам, сдавливая кожу до синяков, забираясь под рукава его неуместной футболки из MIT.

Питер рухнул на кровать, оказавшуюся рядом так кстати. Оливия толкнула его назад, сама запрыгнула на него сверху. Взяла его руки и положила себя на грудь, заставляя пальцы Питера сжимать ее крепче, наслаждаясь, видно, его растерянностью.

-Ты не настоящая, – невнятно пробормотал Питер.

-Разве? Посмотри, какая я не настоящая, – Оливия вела руки Питера по своему телу, повторяя все изгибы и плавные линии. – Чувствуешь?

Питер слишком хорошо чувствовал, как нежна ее прохладная, чуть влажная кожа. Чувствовал тяжесть ее тела, приятно надавливающую на его живот и грудь. Чувствовал жар ее дыхания, когда она приближалась к нему. Дразнясь, целовала его, водя кончиком языка по нижней губе. И лишь Питер приоткрывал доверчиво рот, чтобы ответить, как Оливия ускользала, и снова приподнималась. Смеялась над ним, встряхивая рыжими волосами, и они рассыпались по ее белым плечам. Смеялась заливисто, счастливо, по-детски морща нос, сведя к переносице тонкие брови. В ее глазах не было боли, не было холода и тщательно скрываемого страха. Не было тайны. Она была беззаботной, свободной. С ней было легко. С ней не нужно было подбирать правильных слов, а можно было говорить все, что придет в голову. И Питер действительно чувствовал, что именно такая Оливия была настоящей. И что гораздо важнее - рядом с ней он чувствовал себя настоящим.

- Послушай! – шептала Оливия, целуя Питер в шею, чуть захватывая зубами тонкую кожу над кадыком. – Ведь мы с тобой из одного мира, а она из другого. Это она чужая тебе, а не я.

Питер улыбнулся, перевернул Оливию на спину.

Нетерпеливо стянул зубами с нее майку. Несколько секунд любовался на ее грудь, а потом прильнул к ней, губами хватая аккуратный сосок, обводя его языком и мелко покусывая. Оливия тихо и сладко стонала, хватая Питера за волосы.

Продолжая целовать грудь Оливии, Питер стянул с себя джинсы, освобождая возбужденный член. Оливия гладила Питера по спине, опускаясь до его ягодиц. Питер вошел в нее и начал движение, сначала неуверенно, а потом, распаляясь все сильнее, набирая темп и теряя терпение. Дыхание Оливии сбивалось, и Питеру нравилось смотреть, как беспорядочно и неровно поднималась и опускалась ее грудная клетка. Оливия царапала Питеру спину, прижималась горячим лбом к его плечам и тихо шептала его имя.

Сердце билось в груди как бешеное, отдавалась в висках колокольным звоном. Во всех мышцах нарастало напряжение, оно прокатывалось мелкой дрожью по телу и вскоре достигло своего предела, выплеснулось вязкой спермой на постель.

***

Питер оказался в своей детской комнате. На столе стояло два ночника – красный и синий. Перед ним, извиваясь, как тени, танцевали две Оливии. Одна в красном платье, разрезанном вдоль бедра. Другая – в глухом синем. «Фальшливия», та, что в красном, села к Питеру на колени, тут же впившись губами в шею. Оливия в синем положила руку ему на плечо.

- Тебе надо выбрать, – страстно шептала Оливия в красном, кусая Питера за мочку уха.

- Ты должен спасти один мир и уничтожить другой, – строго говорила Оливия в синем, целуя Питера в макушку.

- Но я не хочу выбирать, – растерянно отвечал Питер. – В обеих вселенных живут обычные люди, которые даже не догадываются о существовании альтернативной реальности. Я не могу просто так взять и уничтожить их мир.

- Тебе придется, – Оливия в красном обхватила его ногами, стянула с него футболку.

- Иначе обе вселенные будут разрушены, – Оливия в синем села рядом, легко коснувшись ногой лодыжки Питера.

Оливия в красном расцеловывала его грудь. Оливия в синем - целовала его руки, ладони, запястья. Они переплетались телами, окольцовывая Питера. Они обхватывали его с двух сторон. И куда бы Питер ни повернул голову, он встречался со взглядом Оливии: то дерзким, то спокойным, то решительным, то нежным.

И он не мог выбрать. Раньше, наверное, он бы без вопросов выбрал свою вселенную. Ту, которую он считал своей. Но теперь он слишком запутался и не знал, что должен делать. Даже в Ираке, когда его преследовали арабы, даже когда психи из ЗФТ пытали его электричеством, Питер не чувствовал себя таким беспомощным, как сейчас. Каждое его решение будет неправильным. Какой бы выбор он ни сделал, Оливия исчезнет. Неважно, из какой она вселенной, каждая из них была его Оливией. И ни одну из них он не хотел терять.

-Нет,– решительно проговорил Питер. – Я не буду никого выбирать. Пусть лучше меня не будет.

***

Кажется, они и не заметили исчезновения Питера, как будто его и не было никогда. Они целовали друг друга, гладили по рукам, бедрам, как будто между ними и не было никаких противоречий. Как будто они всегда были вместе. Оливия в красном сверху, Оливия в синем – снизу. А потом они меняли позиции, смешивались друг с другом. Оливия в красном была активной и быстрой, Оливия в синем сдержанной и сильной.
Питер смотрел на них со стороны, на маленьком голубом экране. Электрические токи проходили от макушки до пяток. Питер дергался в конвульсиях, пытаясь освободиться, выйти из машины, но она плотнее обхватывала его руки, гудела, вибрировала, втягивала Питера в себя, пожирала его. А потом все вспыхнуло и исчезло.

***

Оливия резко вскочила в постели. Прерывисто дышала и смотрела испуганно на проснувшуюся от шума Оливию из другой вселенной.

- Опять этот сон? – Лив, как ее все называли, потянулась и ласково поцеловала Оливию в локоть.

Оливия нервно кивнула. Лив обняла ее сзади, целуя волосы, шею, прижимаясь губами к плечу. Взяв ее руки, обводила выпирающие косточки на запястьях. Гладила ее между пальцами, крепко сцепляя свои и ее руки в замки. Оливия часто дышала, откидывая назад голову, подставляя лицо под поцелуи Лив. Та обнимала ее крепче и легким движением перевернулась и оказалась на коленях Оливии. Забиралась ладонями под футболку, сжимая ее грудь.

- Кто же такой этот Питер? – устало прошептала Оливия, ложась на спину.

- Да какая разница, – Лив рассмеялась, поцеловала Оливию в губы, теснее прижимаясь к ней.

@темы: размер: миди, творчество: фанфикшн, тип: гет, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop, тип: фемслеш, рейтинг: R