Душа неприкаянная
В общем, это то, что я называю условным кроссовером. Если точно объяснить происходящее в фанфике, то это взгляд на события начала четвертого сезона «Сверхъестественного» с точки зрения «Грани». Здесь практически нет героев «Сверхъестественного», а кроссоверность происходит на территории «Грани», поэтому псевдонаучной болтовни будет много… Писалось как новогодний заказ 
Название: Оживляя мертвых
Автор: Игрушка
Фандом: Сверхъестественное/Грань
Рейтинг: G
Категория: кроссовер
Герои: Питер Бишоп, Уолтер Бишоп, Оливия Данэм
Время действия: четвертый сезон «Сверхъестественного»/первый сезон «Грани»
Спойлеры: начало четвертого сезона «Сверхъестественного», происхождение Питера Бишопа
Длина: 2300 слов
Предупреждение: хоть у меня и золотая медаль, и физику и биологию в школе я любила, но это было в школе, а школа была десять лет назад, поэтому я не могу ручаться за всю тут псевдонаучную белиберду, которую несет Уолтер Бишоп. Сделайте поправку на то, что он слегка чокнутый и что пути господни неисповедимы даже для него…
Дисклеймер: Поиграю и отдам.
Аннотация: - Возможно, когда-то я и смог бы справиться с теплоотдачей, смог бы восстановить тело, уничтожить вирус, прекратить процессы разложения, заставить сердце биться, легкие дышать, но вдохнуть жизнь… вернуть душу… - его глаза чуть покраснели, - я вдруг понял, что этого нельзя добиться.
- Может, ты все-таки скажешь, куда мы летим? – спросил Питер, недовольно глядя в окно самолета. Он вообще не любил задания, на которые его поднимали среди ночи и тащили куда-то. Ему и так хватало, что отец будил его каждую ночь, чтобы поделиться своими великими открытиями или просто рассказом о том, какая травка лучше.
- А меня вот совсем не интересует наш пункт назначения, - Уолтер через трубочку отпил новый коктейль, которых попробовал с десяток за время полета. – Потому что куда бы мы ни летели, я знаю, что Оливия как всегда подберет для нас нечто любопытное. Единственное, что мне интересно, - это как быстро мы там окажемся. Праздник ожидания праздника – это здорово, но в моем возрасте хочется побыстрее добраться до подарков под елкой. Я ведь прав, Оливия? Нас ждет что-то увлекательное?
Агент Данэм улыбнулась. За полгода она почти привыкла к замысловатой речи доктора Бишопа.
- Даже не знаю, правы вы или нет, Уолтер, - она пожала плечами. – Все зависит от того, как вы относитесь к мертвецам.
- Мы к ним не относимся и счастливы от этого, - буркнул Питер. – За Уолтера не знаю точно, но я определенно счастлив относиться к живым.
- Я бы сказал, что обычно вы поставляете нам безумно интересных мертвецов, так что к ним я отношусь положительно, - Уолтер даже поежился в предвкушении удовольствия. – От того, к которому мы сейчас летим, я жду многого.
- Это почему же? – хмуро спросил Питер. – Вскрытие на новом месте, а не в своей лаборатории, тебя возбуждает?
- Все гораздо проще, сын, - Уолтер, казалось, не замечал сарказма в словах Питера. – Если бы это был обычный труп, то ФБР само бы привезло его к нам, а раз мы летим к нему, то в нем есть нечто необычное. Меня возбуждает это, а не будущее вскрытие. Кстати… - он бросил короткий взгляд вниз, - меня это действительно возбуждает. В буквальном смысле. Ой… Извините, Оливия.
Питер устало вздохнул и покачал головой.
- И что же там за такой супертруп, что его не могли привезти к нам? – спросил он.
- Честно говоря, я не знаю, мы его не нашли, у нас есть только могила, из которой он сбежал, - Оливия видела, как полярно изменились выражения лица отца и сына: Уолтер просиял, Питер простонал: «Бред», откинулся в кресле и сделал вид, что спит. Хотя, возможно, он действительно заснул.
***
- Я думал, что, когда ты сказала «могила», то имела в виду кладбище, а не то, что мы попремся в лес, - сон в самолете не добавил Питеру хорошего настроения. Он споткнулся через очередное поваленное дерево, зацепился за поломанный кустарник штаниной и с трудом удержался на ногах. – Здесь что, был торнадо? – проворчал он.
Оливия загадочно улыбнулась.
- Долго еще идти? – спросил Питер, не дождавшись ответа на свой вопрос. – Если долго, то вы можете сами тащиться к своему удивительному трупу, а я останусь здесь. Сяду на это дерево и буду сидеть, пока вы наслаждаетесь общением с ним.
- Мы уже пришли, - ответила Оливия.
- И где же эта сногсшибательная могила, которую так жаждал увидеть Уолтер? – не унимался Питер.
- Вообще-то… - начала агент Данэм, но за нее продолжил доктор Бишоп:
- Вот она, Питер! – торжествующе заорал он.
- Вы оба – сумасшедшие, если думаете, что тут есть могила, и восторгаетесь ей, - он оглядывался по сторонам, но видел лишь поваленные деревья. – Где мы? В Южной Дакоте? Если вам так хотелось посмотреть на последствия торнадо, то мы могли бы выбрать место потеплее и ближе к цивилизации. В городах разрушения от смерчей эффектнее, а тут…
А тут действительно все было очень симметрично. Поваленные деревья будто лучами расходились от центра. Они лежали ровным кругом, словно кто-то аккуратно вытащил их с корнями и выложил солнышко.
- Что это? – удивленно спросил Питер.
- Оскверненная земля, - вдруг сказал Уолтер. – Полагаю, что это – оскверненная земля вокруг вон той могилы, - он ткнул пальцем в крест и яму около него.
- В каком смысле оскверненная? – уточнил Питер. Это слово не имело в его понимании ничего общего с наукой, а как бы его отец ни был безумен, он занимался наукой, а не черной магией.
- В прямом, - Уолтер зашагал к яме. – Когда некромант поднимает мертвеца из могилы, вокруг создается поле черной энергии, которая уничтожает все живое – траву, кусты, мелких грызунов, случайно оказавшихся по близости. Черный маг как бы перекачивает жизнь из этого места в мертвеца, что дает ему власть над ним. В мифологии это поле называют оскверненной землей. Оно всегда имеет форму точного круга и там ничего не способно прорасти в течение многих столетий. Животные и птицы обходят это место стороной, потому что чувствуют эту противостоящую жизни землю.
Питер взглянул на Оливию:
- Разбуди меня, когда он перейдет с вуду на нормальный английский. Уолтер, мне жаль тебя расстраивать, но за прошедшие семнадцать лет магию отменили.
- Не надо сарказма, Питер, - улыбнулся доктор Бишоп. – Я всего лишь рассказал вам мифологическую точку зрения на то, что мы сейчас видим. Если подходить научно, то это место является геопатогенной зоной, которых много на Земле, правда, чаще всего они не выражены так явно.
Он выудил из кармана две проволоки, согнутые под прямым углом. Зажал в кулаках более короткие стороны и начал обход вокруг могилы. Металлические рамки у него в руках стремительно завертелись.
- Вот видишь.
- Вижу, - кивнул Питер. – Ты их сам крутишь. Если хочешь, чтобы мы поверили, будто они вертятся сами, то не надо так дергать руками. Слишком заметно.
Уолтер, казалось, смутился и быстро сунул уголки обратно в карман.
- Хорошо, я не медиум, у меня ограниченное восприятие, но его вполне можно было бы расширить, используя смесь ЛСД и…
- Нет, - сказали одновременно Оливия и Питер.
Доктор Бишоп, только что собиравшийся расписывать прелести «расширения сознания», захлопнул рот на полуслове. Мечтательное выражение слетело с его лица.
- Ладно, - обиженно ответил он. – В общем, у более восприимчивого человека рамки крутились бы тут как бешеные, я уверен. Энергии, выплескиваемые в случае экспериментов с жизнью и смертью, наиболее сильно травмируют почву. В ней остается своеобразная память из странных электромагнитных полей. Помню, мы с Белли…
- Уолтер, Уолтер! Стоп! – Питер защелкал пальцами. – Не отвлекаемся. У нас тут геопатогенная зона с могилой посередине, если ты помнишь.
- А… да…
- Откуда могла взяться зона таких размеров? Ты говорил о траве, мелких животных, но не о выкорчеванных деревьях.
- Хм… - глубокомысленно выдал доктор Бишоп. – Если следовать логике, то размеры оскверненной земли должны быть пропорциональны затраченной энергии. Скажем, если человек собирается поднять мертвеца, чтобы заставить его выполнять простейшую домашнюю работу…
- Ну да, это же так просто… - буркнул Питер.
- … То ему потребуется не так много, - продолжал Уолтер. – А вот если он хочет вернуть к жизни любимую девушку или ребенка… - Бишоп-старший нахмурился и потер висок, - то он столкнется с проблемой разложения тканей. Вряд ли кому-то захочется иметь рядом с собой постоянно сочащийся жидкостями и наполненный червями труп. Кроме того, есть проблема восстановления активности мозга, потому что высшая нервная деятельность отмирает в первую очередь…
- И что же может все это сделать? – Питер присел на краю ямы и посветил туда фонариком.
- Электричество, - сказал Уолтер тоном, которым сообщают, что дважды два – четыре. – Со смертью человеческое тело теряет электрический заряд, заставляющий нас управлять своими конечностями и двигаться. Логично предположить, что если восстановить это электрическое поле, то можно оживить человека и даже заставить его ткани регенерировать. Но понадобится море энергии. Оливия, узнайте, пожалуйста, на близлежащих электростанциях были крупные аварии с отключением электричества? Лучше всего те, которое не имеют логического объяснения.
Агент Данэм тут же начала куда-то звонить, но телефон не действовал в этом круге, поэтому ей пришлось отойти за деревья, а Уолтер присоединился к сыну в осматривании могилы.
- Надо копать, - заявил доктор Бишоп. – Хочу понять, как тот, кто смог оживить мертвеца, справился с проблемой теплоотдачи.
- Хочешь знать, не зажарился ли там покойник? – Питер как раз вернулся с лопатой.
- Конечно! – Уолтер радостно глядел на сына. – Если предположить, что кто-то смог подключить мертвеца в гробу к источнику постоянного электрического тока, причем огромной мощности, если судить по масштабам «осквернения земли». Это равнозначно удару молнии. Десятку ударов в одно место одновременно. Здесь должно было все выгореть, а я не вижу следов процесса горения. Возможно, они есть внизу.
- Покойник, запеченный в собственном гробу, - пробормотал Питер, откидывая лопату земли за лопатой. – Деликатес в ресторане «Наслаждение для монстров».
Дело продвигалось быстро. Земля была взрыхленной и легко поддавалась. Вскоре посреди поваленных деревьев появилась прямоугольная яма.
- Знаешь, когда разрываешь могилу, надо быть очень острожным, потому что прогнивший гроб может провалиться прямо у тебя под ногами. Это неуважение к мертвым – топтаться по их костям. Да и вообще… - Уолтер улыбнулся и закинул в рот конфетку. – На определенных стадиях разложения запах настолько силен, что потом отмыть ботинки практически не представляется возможным.
- И как я раньше существовал без этих жизненно необходимых сведений… - проворчал Питер. – Мы же вроде знаем, что мертвец выбрался оттуда сам.
- Да, да… Я просто предавался воспоминаниям… - Уолтер спустился вниз и осматривал простой деревянный гроб. Две прогнившие доски в крышке были сломаны. Следов огня не обнаружилось. Доктор Бишоп открыл свой чемоданчик, достал оттуда пробирку и ватные палочки. Когда Питер поднял крышку, его отец тут же принялся собирать пробы для анализа.
- Видишь, здесь действительно есть следы разложении животной ткани, возможно человеческой… Хотя их все равно слишком мало для четырех-шести месяцев гниения. Мне кажется, что прошло примерно столько, если судить по состоянию дерева… А вот, смотри, явно кровь. Видишь, как прогнили доски? Эта кровь попала на них в то время, когда мертвеца положили в гроб. Видимо, он был тяжело ранен… Ну-ка, покажи мне крышку. Вот… Вот оно! Смотри. Место, где проломлены доски. Это тоже кровь, но более поздняя. Не думаю, что ошибусь, если предположу, что оживленный мертвец вынужден был сам выбираться из гроба. Хоть доски и прогнили, ему все равно приложить немалые усилия, чтобы голыми руками сломать их. Возможно, мы сможем узнать, кто это был, если его ДНК есть в базах данных…
- Даже не знаю, если мы определим его, это будет значить, что нам повезло или нет, - Питер взглянул на подошедшую к ним Оливию. – Ведь если определим, то с большой вероятностью это будет значить, что живой мертвец – преступник…
- А может, полицейский? – пожала плечами агент Данэм. – У них тоже берут образцы ДНК.
- А может, это был случайный герой, которого друзья похоронили в лесу, чтобы его никто не беспокоил… - предположил Уолтер, но на него не обратили внимания.
- Ты себе представляешь похороненного в лесу полицейского? – спросил Питер.
- Я себе все многое могу представить с тех пор, как стала работать с Уолтером, - сказала она. – Кстати, доктор Бишоп, вы спрашивали об авариях. Одна была около месяца назад, в середине сентября. Электричество внезапно вырубилось на всей электростанции. Все конденсаторы разрядились. Ток просто исчез из всех линий электропередач.
- Я же говорил – десяток молний сразу, - закивал Уолтер. – А это значит, что я еще сильнее хочу знать, как тот, кто оживлял, справился с проблемой теплоотдачи.
- Что за проблема? – спросила Оливия, которая не слышала о «деликатесе».
- При таком потоке электричества электроны начинают двигаться слишком быстро и выделяют огромное количество тепла, - пояснил Уолтер. – Ткани не станут восстанавливаться, они еще быстрее разрушатся. Мертвец должен был вспыхнуть, а внутри гроба нет следов горения.
- Есть только следы оживления, - добавил Питер.
- А это значит, что оживляющий имел какое-то абсорбирующее или охлаждающее устройство, которое позволило поглотить тепло и запустить электрические процессы в теле, - продолжил Бишоп-старший. – Нам с Белли когда-то это не удалось. Запах жаренного мяса еще долго не мог выветриться из лаборатории. Начальство даже решило, что мы собрались открыть бар в подвале Гарварда.
- То есть, следуя твоей логике, нет ничего сложного? – Питер прислонился к стенке могилы. – Всего-то надо подключить два проводка от электростанции к трупу, засунуть его в охлаждающий костюмчик и дернуть за рубильник?
- Эм…- Уолтер взглянул в него. – Если бы все было так просто, мы бы с Белли давно оживили Эйнштейна. Кроме того, оживлявший не раскапывал могилу. Он смог как-то подключить все внутрь гроба… Но это на самом деле неважно, потому что, к сожалению, есть одна не разрешимая проблема. Абсолютно не разрешимая.
- И что же это за проблема?
- Жизнь, - доктор Бишоп вдруг стал очень серьезным. – Душа, если тебе так удобнее. Электрический заряд, возможно, и восстановит ткани, запустит сердце и другие процессы, идущие от мозга, но жизни в этом теле не будет. Если мы говорим не о клинической смерти, а о по-настоящему мертвом человеке, то душа в него не вернется. Я читал те научные журналы, которые ты мне давал, Питер. Люди могут вырастить практически любой орган из клетки, могут, думаю, сшить эти органы вместе, заставить это тело жить на физиологическом уровне, но жизнь… - Уолтер покачал головой, - жизнь они вложить не смогут.
Он вдруг посмотрел на Питера и его взгляд был удивительно ясным. Такие моменты просветления, с одной стороны, радовали Бишопа-младшего, а в другой, – пугали.
- Когда-то давно… - Уолтер прищурился, - когда-то давно я понял, что есть грань, которую моя наука не может перешагнуть. Я говорю не об искусственном разуме, не о реакциях созданного организма на внешние раздражители, я говорю о жизни, о настоящей жизни. Возможно, когда-то я и смог бы справиться с теплоотдачей, смог бы восстановить тело, уничтожить вирус, прекратить процессы разложения, заставить сердце биться, легкие дышать, но вдохнуть жизнь… вернуть душу… - его глаза чуть покраснели, - я вдруг понял, что этого нельзя добиться. Это та грань, где человеческие способности заканчиваются… - он коснулся сломанных досок на крышке. – Хотел бы я увидеть того, кто был несколько месяцев мертв, а потом очнулся в гробу. Человек, в котором жизнь и желание жить было настолько велико, что он не смирился, а выбрался на поверхность… А еще я хотел бы… - Уолтер вдруг замолчал.
Когда тишина слишком затянулась, Питер попытался сам предположить, что хотел сказать отец:
- Хотел бы увидеть того, кто может оживлять людей, несмотря на то, что это противоречит законам мироздания? Хотел бы поговорить с ним, как гений с гением?
Уолтер вздрогнул. У него был вид только что проснувшегося человека. А потом он вдруг улыбнулся:
- Я хотел бы мороженого. Пять шариков. Все разные. Много взбитых сливок и вишенка сверху. Питер, пусть они обязательно положат сверху вишенку, хорошо?
Бишоп-младший закатил глаза.
- Хорошо, Уолтер. Я проверю, чтобы вишенка была.
- А что насчет нашего ушедшего мертвеца и того, кто его оживил? – поинтересовалась Оливия.
- Мертвец? – Уолтер с помощью сына выбрался из могилы. – Он уже ушел, так что нам можно не торопиться. А вот ожививший… Мне кажется, мы однажды встретимся. И, кстати, он не гений, - он хитро подмигнул сыну и агенту Данэм. - Он – ангел…
И Уолтер Бишоп легко подхватил свой чемоданчик и, перелезая через поваленные деревья, пошел к машине. Оливия и Питер еще пару минут молчаливо смотрели друг на друга.
Название: Оживляя мертвых
Автор: Игрушка
Фандом: Сверхъестественное/Грань
Рейтинг: G
Категория: кроссовер
Герои: Питер Бишоп, Уолтер Бишоп, Оливия Данэм
Время действия: четвертый сезон «Сверхъестественного»/первый сезон «Грани»
Спойлеры: начало четвертого сезона «Сверхъестественного», происхождение Питера Бишопа
Длина: 2300 слов
Предупреждение: хоть у меня и золотая медаль, и физику и биологию в школе я любила, но это было в школе, а школа была десять лет назад, поэтому я не могу ручаться за всю тут псевдонаучную белиберду, которую несет Уолтер Бишоп. Сделайте поправку на то, что он слегка чокнутый и что пути господни неисповедимы даже для него…
Дисклеймер: Поиграю и отдам.
Аннотация: - Возможно, когда-то я и смог бы справиться с теплоотдачей, смог бы восстановить тело, уничтожить вирус, прекратить процессы разложения, заставить сердце биться, легкие дышать, но вдохнуть жизнь… вернуть душу… - его глаза чуть покраснели, - я вдруг понял, что этого нельзя добиться.
Оживляя мертвых
Оживляя мертвых
- Может, ты все-таки скажешь, куда мы летим? – спросил Питер, недовольно глядя в окно самолета. Он вообще не любил задания, на которые его поднимали среди ночи и тащили куда-то. Ему и так хватало, что отец будил его каждую ночь, чтобы поделиться своими великими открытиями или просто рассказом о том, какая травка лучше.
- А меня вот совсем не интересует наш пункт назначения, - Уолтер через трубочку отпил новый коктейль, которых попробовал с десяток за время полета. – Потому что куда бы мы ни летели, я знаю, что Оливия как всегда подберет для нас нечто любопытное. Единственное, что мне интересно, - это как быстро мы там окажемся. Праздник ожидания праздника – это здорово, но в моем возрасте хочется побыстрее добраться до подарков под елкой. Я ведь прав, Оливия? Нас ждет что-то увлекательное?
Агент Данэм улыбнулась. За полгода она почти привыкла к замысловатой речи доктора Бишопа.
- Даже не знаю, правы вы или нет, Уолтер, - она пожала плечами. – Все зависит от того, как вы относитесь к мертвецам.
- Мы к ним не относимся и счастливы от этого, - буркнул Питер. – За Уолтера не знаю точно, но я определенно счастлив относиться к живым.
- Я бы сказал, что обычно вы поставляете нам безумно интересных мертвецов, так что к ним я отношусь положительно, - Уолтер даже поежился в предвкушении удовольствия. – От того, к которому мы сейчас летим, я жду многого.
- Это почему же? – хмуро спросил Питер. – Вскрытие на новом месте, а не в своей лаборатории, тебя возбуждает?
- Все гораздо проще, сын, - Уолтер, казалось, не замечал сарказма в словах Питера. – Если бы это был обычный труп, то ФБР само бы привезло его к нам, а раз мы летим к нему, то в нем есть нечто необычное. Меня возбуждает это, а не будущее вскрытие. Кстати… - он бросил короткий взгляд вниз, - меня это действительно возбуждает. В буквальном смысле. Ой… Извините, Оливия.
Питер устало вздохнул и покачал головой.
- И что же там за такой супертруп, что его не могли привезти к нам? – спросил он.
- Честно говоря, я не знаю, мы его не нашли, у нас есть только могила, из которой он сбежал, - Оливия видела, как полярно изменились выражения лица отца и сына: Уолтер просиял, Питер простонал: «Бред», откинулся в кресле и сделал вид, что спит. Хотя, возможно, он действительно заснул.
***
- Я думал, что, когда ты сказала «могила», то имела в виду кладбище, а не то, что мы попремся в лес, - сон в самолете не добавил Питеру хорошего настроения. Он споткнулся через очередное поваленное дерево, зацепился за поломанный кустарник штаниной и с трудом удержался на ногах. – Здесь что, был торнадо? – проворчал он.
Оливия загадочно улыбнулась.
- Долго еще идти? – спросил Питер, не дождавшись ответа на свой вопрос. – Если долго, то вы можете сами тащиться к своему удивительному трупу, а я останусь здесь. Сяду на это дерево и буду сидеть, пока вы наслаждаетесь общением с ним.
- Мы уже пришли, - ответила Оливия.
- И где же эта сногсшибательная могила, которую так жаждал увидеть Уолтер? – не унимался Питер.
- Вообще-то… - начала агент Данэм, но за нее продолжил доктор Бишоп:
- Вот она, Питер! – торжествующе заорал он.
- Вы оба – сумасшедшие, если думаете, что тут есть могила, и восторгаетесь ей, - он оглядывался по сторонам, но видел лишь поваленные деревья. – Где мы? В Южной Дакоте? Если вам так хотелось посмотреть на последствия торнадо, то мы могли бы выбрать место потеплее и ближе к цивилизации. В городах разрушения от смерчей эффектнее, а тут…
А тут действительно все было очень симметрично. Поваленные деревья будто лучами расходились от центра. Они лежали ровным кругом, словно кто-то аккуратно вытащил их с корнями и выложил солнышко.
- Что это? – удивленно спросил Питер.
- Оскверненная земля, - вдруг сказал Уолтер. – Полагаю, что это – оскверненная земля вокруг вон той могилы, - он ткнул пальцем в крест и яму около него.
- В каком смысле оскверненная? – уточнил Питер. Это слово не имело в его понимании ничего общего с наукой, а как бы его отец ни был безумен, он занимался наукой, а не черной магией.
- В прямом, - Уолтер зашагал к яме. – Когда некромант поднимает мертвеца из могилы, вокруг создается поле черной энергии, которая уничтожает все живое – траву, кусты, мелких грызунов, случайно оказавшихся по близости. Черный маг как бы перекачивает жизнь из этого места в мертвеца, что дает ему власть над ним. В мифологии это поле называют оскверненной землей. Оно всегда имеет форму точного круга и там ничего не способно прорасти в течение многих столетий. Животные и птицы обходят это место стороной, потому что чувствуют эту противостоящую жизни землю.
Питер взглянул на Оливию:
- Разбуди меня, когда он перейдет с вуду на нормальный английский. Уолтер, мне жаль тебя расстраивать, но за прошедшие семнадцать лет магию отменили.
- Не надо сарказма, Питер, - улыбнулся доктор Бишоп. – Я всего лишь рассказал вам мифологическую точку зрения на то, что мы сейчас видим. Если подходить научно, то это место является геопатогенной зоной, которых много на Земле, правда, чаще всего они не выражены так явно.
Он выудил из кармана две проволоки, согнутые под прямым углом. Зажал в кулаках более короткие стороны и начал обход вокруг могилы. Металлические рамки у него в руках стремительно завертелись.
- Вот видишь.
- Вижу, - кивнул Питер. – Ты их сам крутишь. Если хочешь, чтобы мы поверили, будто они вертятся сами, то не надо так дергать руками. Слишком заметно.
Уолтер, казалось, смутился и быстро сунул уголки обратно в карман.
- Хорошо, я не медиум, у меня ограниченное восприятие, но его вполне можно было бы расширить, используя смесь ЛСД и…
- Нет, - сказали одновременно Оливия и Питер.
Доктор Бишоп, только что собиравшийся расписывать прелести «расширения сознания», захлопнул рот на полуслове. Мечтательное выражение слетело с его лица.
- Ладно, - обиженно ответил он. – В общем, у более восприимчивого человека рамки крутились бы тут как бешеные, я уверен. Энергии, выплескиваемые в случае экспериментов с жизнью и смертью, наиболее сильно травмируют почву. В ней остается своеобразная память из странных электромагнитных полей. Помню, мы с Белли…
- Уолтер, Уолтер! Стоп! – Питер защелкал пальцами. – Не отвлекаемся. У нас тут геопатогенная зона с могилой посередине, если ты помнишь.
- А… да…
- Откуда могла взяться зона таких размеров? Ты говорил о траве, мелких животных, но не о выкорчеванных деревьях.
- Хм… - глубокомысленно выдал доктор Бишоп. – Если следовать логике, то размеры оскверненной земли должны быть пропорциональны затраченной энергии. Скажем, если человек собирается поднять мертвеца, чтобы заставить его выполнять простейшую домашнюю работу…
- Ну да, это же так просто… - буркнул Питер.
- … То ему потребуется не так много, - продолжал Уолтер. – А вот если он хочет вернуть к жизни любимую девушку или ребенка… - Бишоп-старший нахмурился и потер висок, - то он столкнется с проблемой разложения тканей. Вряд ли кому-то захочется иметь рядом с собой постоянно сочащийся жидкостями и наполненный червями труп. Кроме того, есть проблема восстановления активности мозга, потому что высшая нервная деятельность отмирает в первую очередь…
- И что же может все это сделать? – Питер присел на краю ямы и посветил туда фонариком.
- Электричество, - сказал Уолтер тоном, которым сообщают, что дважды два – четыре. – Со смертью человеческое тело теряет электрический заряд, заставляющий нас управлять своими конечностями и двигаться. Логично предположить, что если восстановить это электрическое поле, то можно оживить человека и даже заставить его ткани регенерировать. Но понадобится море энергии. Оливия, узнайте, пожалуйста, на близлежащих электростанциях были крупные аварии с отключением электричества? Лучше всего те, которое не имеют логического объяснения.
Агент Данэм тут же начала куда-то звонить, но телефон не действовал в этом круге, поэтому ей пришлось отойти за деревья, а Уолтер присоединился к сыну в осматривании могилы.
- Надо копать, - заявил доктор Бишоп. – Хочу понять, как тот, кто смог оживить мертвеца, справился с проблемой теплоотдачи.
- Хочешь знать, не зажарился ли там покойник? – Питер как раз вернулся с лопатой.
- Конечно! – Уолтер радостно глядел на сына. – Если предположить, что кто-то смог подключить мертвеца в гробу к источнику постоянного электрического тока, причем огромной мощности, если судить по масштабам «осквернения земли». Это равнозначно удару молнии. Десятку ударов в одно место одновременно. Здесь должно было все выгореть, а я не вижу следов процесса горения. Возможно, они есть внизу.
- Покойник, запеченный в собственном гробу, - пробормотал Питер, откидывая лопату земли за лопатой. – Деликатес в ресторане «Наслаждение для монстров».
Дело продвигалось быстро. Земля была взрыхленной и легко поддавалась. Вскоре посреди поваленных деревьев появилась прямоугольная яма.
- Знаешь, когда разрываешь могилу, надо быть очень острожным, потому что прогнивший гроб может провалиться прямо у тебя под ногами. Это неуважение к мертвым – топтаться по их костям. Да и вообще… - Уолтер улыбнулся и закинул в рот конфетку. – На определенных стадиях разложения запах настолько силен, что потом отмыть ботинки практически не представляется возможным.
- И как я раньше существовал без этих жизненно необходимых сведений… - проворчал Питер. – Мы же вроде знаем, что мертвец выбрался оттуда сам.
- Да, да… Я просто предавался воспоминаниям… - Уолтер спустился вниз и осматривал простой деревянный гроб. Две прогнившие доски в крышке были сломаны. Следов огня не обнаружилось. Доктор Бишоп открыл свой чемоданчик, достал оттуда пробирку и ватные палочки. Когда Питер поднял крышку, его отец тут же принялся собирать пробы для анализа.
- Видишь, здесь действительно есть следы разложении животной ткани, возможно человеческой… Хотя их все равно слишком мало для четырех-шести месяцев гниения. Мне кажется, что прошло примерно столько, если судить по состоянию дерева… А вот, смотри, явно кровь. Видишь, как прогнили доски? Эта кровь попала на них в то время, когда мертвеца положили в гроб. Видимо, он был тяжело ранен… Ну-ка, покажи мне крышку. Вот… Вот оно! Смотри. Место, где проломлены доски. Это тоже кровь, но более поздняя. Не думаю, что ошибусь, если предположу, что оживленный мертвец вынужден был сам выбираться из гроба. Хоть доски и прогнили, ему все равно приложить немалые усилия, чтобы голыми руками сломать их. Возможно, мы сможем узнать, кто это был, если его ДНК есть в базах данных…
- Даже не знаю, если мы определим его, это будет значить, что нам повезло или нет, - Питер взглянул на подошедшую к ним Оливию. – Ведь если определим, то с большой вероятностью это будет значить, что живой мертвец – преступник…
- А может, полицейский? – пожала плечами агент Данэм. – У них тоже берут образцы ДНК.
- А может, это был случайный герой, которого друзья похоронили в лесу, чтобы его никто не беспокоил… - предположил Уолтер, но на него не обратили внимания.
- Ты себе представляешь похороненного в лесу полицейского? – спросил Питер.
- Я себе все многое могу представить с тех пор, как стала работать с Уолтером, - сказала она. – Кстати, доктор Бишоп, вы спрашивали об авариях. Одна была около месяца назад, в середине сентября. Электричество внезапно вырубилось на всей электростанции. Все конденсаторы разрядились. Ток просто исчез из всех линий электропередач.
- Я же говорил – десяток молний сразу, - закивал Уолтер. – А это значит, что я еще сильнее хочу знать, как тот, кто оживлял, справился с проблемой теплоотдачи.
- Что за проблема? – спросила Оливия, которая не слышала о «деликатесе».
- При таком потоке электричества электроны начинают двигаться слишком быстро и выделяют огромное количество тепла, - пояснил Уолтер. – Ткани не станут восстанавливаться, они еще быстрее разрушатся. Мертвец должен был вспыхнуть, а внутри гроба нет следов горения.
- Есть только следы оживления, - добавил Питер.
- А это значит, что оживляющий имел какое-то абсорбирующее или охлаждающее устройство, которое позволило поглотить тепло и запустить электрические процессы в теле, - продолжил Бишоп-старший. – Нам с Белли когда-то это не удалось. Запах жаренного мяса еще долго не мог выветриться из лаборатории. Начальство даже решило, что мы собрались открыть бар в подвале Гарварда.
- То есть, следуя твоей логике, нет ничего сложного? – Питер прислонился к стенке могилы. – Всего-то надо подключить два проводка от электростанции к трупу, засунуть его в охлаждающий костюмчик и дернуть за рубильник?
- Эм…- Уолтер взглянул в него. – Если бы все было так просто, мы бы с Белли давно оживили Эйнштейна. Кроме того, оживлявший не раскапывал могилу. Он смог как-то подключить все внутрь гроба… Но это на самом деле неважно, потому что, к сожалению, есть одна не разрешимая проблема. Абсолютно не разрешимая.
- И что же это за проблема?
- Жизнь, - доктор Бишоп вдруг стал очень серьезным. – Душа, если тебе так удобнее. Электрический заряд, возможно, и восстановит ткани, запустит сердце и другие процессы, идущие от мозга, но жизни в этом теле не будет. Если мы говорим не о клинической смерти, а о по-настоящему мертвом человеке, то душа в него не вернется. Я читал те научные журналы, которые ты мне давал, Питер. Люди могут вырастить практически любой орган из клетки, могут, думаю, сшить эти органы вместе, заставить это тело жить на физиологическом уровне, но жизнь… - Уолтер покачал головой, - жизнь они вложить не смогут.
Он вдруг посмотрел на Питера и его взгляд был удивительно ясным. Такие моменты просветления, с одной стороны, радовали Бишопа-младшего, а в другой, – пугали.
- Когда-то давно… - Уолтер прищурился, - когда-то давно я понял, что есть грань, которую моя наука не может перешагнуть. Я говорю не об искусственном разуме, не о реакциях созданного организма на внешние раздражители, я говорю о жизни, о настоящей жизни. Возможно, когда-то я и смог бы справиться с теплоотдачей, смог бы восстановить тело, уничтожить вирус, прекратить процессы разложения, заставить сердце биться, легкие дышать, но вдохнуть жизнь… вернуть душу… - его глаза чуть покраснели, - я вдруг понял, что этого нельзя добиться. Это та грань, где человеческие способности заканчиваются… - он коснулся сломанных досок на крышке. – Хотел бы я увидеть того, кто был несколько месяцев мертв, а потом очнулся в гробу. Человек, в котором жизнь и желание жить было настолько велико, что он не смирился, а выбрался на поверхность… А еще я хотел бы… - Уолтер вдруг замолчал.
Когда тишина слишком затянулась, Питер попытался сам предположить, что хотел сказать отец:
- Хотел бы увидеть того, кто может оживлять людей, несмотря на то, что это противоречит законам мироздания? Хотел бы поговорить с ним, как гений с гением?
Уолтер вздрогнул. У него был вид только что проснувшегося человека. А потом он вдруг улыбнулся:
- Я хотел бы мороженого. Пять шариков. Все разные. Много взбитых сливок и вишенка сверху. Питер, пусть они обязательно положат сверху вишенку, хорошо?
Бишоп-младший закатил глаза.
- Хорошо, Уолтер. Я проверю, чтобы вишенка была.
- А что насчет нашего ушедшего мертвеца и того, кто его оживил? – поинтересовалась Оливия.
- Мертвец? – Уолтер с помощью сына выбрался из могилы. – Он уже ушел, так что нам можно не торопиться. А вот ожививший… Мне кажется, мы однажды встретимся. И, кстати, он не гений, - он хитро подмигнул сыну и агенту Данэм. - Он – ангел…
И Уолтер Бишоп легко подхватил свой чемоданчик и, перелезая через поваленные деревья, пошел к машине. Оливия и Питер еще пару минут молчаливо смотрели друг на друга.
Конец
@темы: размер: мини, творчество: фанфикшн, персонажи: Olivia Dunham, персонажи: Peter Bishop, персонажи: Walter Bishop, тип: кроссовер, рейтинг: G
-
-
16.04.2010 в 22:12Я себе все многое могу представить с тех пор, как стала работать с Уолтером
кстати да)))
прочитала все, что выложено) по-моему, очень здОрово))
-
-
17.04.2010 в 02:58-
-
17.06.2010 в 11:43Случайность
прочитала все, что выложено) по-моему, очень здОрово))
Большое спасибо
Fallen_master , спасибо
(в устроенном себе марафоне игрушко-фиков)
Последнее время пополнений не так много
-
-
17.06.2010 в 11:50